Питер Дэвис: Олигархи сопротивляются наведению порядка на ОГКХ

- ОГХК – большая компания и один из крупнейших налогоплательщиков страны. В 2018 году ее чистая прибыль составила 114,9 млн грн, а стоимость активов – 3,4 млрд грн. Зачем приватизировать такое предприятие?

- Процесс приватизации курирует Фонд госимущества, как уполномоченный орган государства - единственного акционера ОГХК. Да, компания прибыльная, но нужно смотреть в будущее. Есть несколько причин для приватизации. Прежде всего, это необходимость разработки новых площадей на обоих ГОКах, включая разведку, проведение геологических и геодезических работ. Запасы, разработка которых велась с начала 60-х годов прошлого века, постепенно заканчиваются. Чтобы проводить масштабные геологоразведочные работы на новых участках, требуются большие финансовые ресурсы. Их довольно сложно осуществить в рамках государственного предприятия. Поэтому с экономической точки зрения, привлечение крупного профильного инвестора — это вопрос выживания для компании. Кроме того, приватизация — это еще и очистка от коррупционных схем. Но самая главная причина — это негибкость системы государственного управления предприятиями: чтобы утвердить финансовый план или инвестиционную программу, необходимо получить одобрение со стороны нескольких министерств и Кабинета министров. В то же время, как я сказал, у ОГХК есть геологические риски и, чтобы их решить, необходим быстрый и гибкий подход, который возможен только в частном бизнесе. Получается, что у нас Фонд госимущества Украины – самый большой холдинг в Европе. Я убежден, что такие компании, как ОГХК, могут развиваться более эффективно именно как часть негосударственного бизнеса.

Получается, что у нас Фонд госимущества Украины – самый большой холдинг в Европе

Кроме того, титановый бизнес привлекателен для инвестиций тогда, когда он включен в производственную цепочку. Насколько я понимаю, Фонд госимуществ планирует продать ОГХК не просто кому-нибудь, а встроить его в цепочку холдинга, который уже работает на рынке титана и циркония. В этом случае потенциальным инвесторам будет интересно получить ресурсную базу для своего уже существующего бизнеса и выстроить вертикально интегрированный титановый холдинг. Сейчас же ОГХК – это по факту лишь рудники с горно-обогатительными комбинатами при них.

- Последние доступные данные на официальном сайте ОГХК – это отчет за три квартала 2019 года. Там сказано, что за это время прибыль компании упала в два раза по сравнению с аналогичным периодом предыдущего 2018 года. Какое положение дел в компании сейчас?

- На самом деле сейчас мы еще разбираемся с ситуацией. Прошло лишь очень короткое время с того момента, как мы получили доступ ко всей информации об операционной деятельности ОГХК. Мне, как временно исполняющему обязанности главы правления, со стороны старого менеджмента оказывается жесточайшее сопротивление относительно предоставления любой информации. Ситуация осложнялась еще и карантином, когда персонала просто не было в офисе. Доходило до каких-то абсурдны вещей. Поэтому мы сможем дать полную картину текущего финансового положения компании чуть позже.

Конечная цель – это навести порядок и стабилизировать компанию

- Финансовой отчетности нет уже два квартала. Компания прекратила ее публиковать как раз в тот момент, когда Фонд госимущества объявил о том, что ОГХК готовится на приватизацию, а Верховная Рада накануне приняла соответствующий закон. Возможно, это был умышленный ход со стороны предыдущего менеджмента предприятия?

- Все, что связанно со всякого рода совпадениями и "умышленными ходами" – это сфера компетенции правоохранительных органов. Наша задача на сегодняшний день – сделать компанию прозрачной и для себя, и для Фонда, и для внешних стейк-холдеров. Отчетность за 2019 год на самом деле уже есть, и в ближайшее время она будет доступна для СМИ.

- Глава Фонда госимущества Дмитрий Сенниченко еще 25 февраля заявил о том, что три компании-советника по приватизации ОГХК - BDO, KPMG и Baker McKenzie готовят аудит компании. На какой стадии находится этот процесс? Уже есть какие-то предварительные результаты аудита, и что он показал?

- BDO, KPMG и Baker McKenzie являются советникам Фонда госимущества по приватизации. Фонд имеет право делиться этой информацией с правлением по нашей просьбе. Отчеты этих трех советников уже готовы. Они достаточно подробные и касаются операционной деятельности компании, а также налоговой и технической части. Нужно понимать, что эти три компании были наняты не компанией ОГХК, а Фондом госимущества – нашим акционером. И, наверное, не совсем этично с моей стороны комментировать этот вопрос. Это скорее вопрос к Фонду. Советники будут работать дальше, до момента приватизации, а мы им окажем всю необходимую помощь.

- Тогда следующий вопрос: экс-министр экономики Тимофей Милованов в октябре прошлого года в одном из интервью затруднялся ответить на вопрос о потенциальной стоимости предприятия. То есть о деньгах, которые может получить государство в результате приватизации ОГХК. По вашей оценке, о какой сумме может идти речь?

- Для того, чтобы говорить о соответствующей оценке, нужно понимать текущие финансовые показатели и нужно разобраться в запасах. Основной актив ОГХК – это запасы и лицензии на добычу. Над этим вопросом мы сейчас активно работаем. То есть, условно говоря, у нас может быть очень высокая текущая прибыль, но если запасов осталось на два-три года добычи, то для потенциального инвестора компания не является очень интересной. Консультанты, нанятые Фондом, сейчас проводят оценку компании, но мне их расчеты неизвестны. Нужно учесть, что в связи с эпидемией коронавируса и глобальной экономической рецессией рынок нашей продукции подвергся очень сильному сокращению. Но, с другой стороны, за оставшееся до приватизации время мы, как руководство компании, прилагаем максимальные усилия по расчистке "авгиевых конюшен", доставшихся нам от предшествующего менеджмента, чтобы структурировать компанию и сделать ее максимально привлекательной для потенциальных инвесторов. Им интересно, если у ОГХК будут лицензии, которые обеспечат добычу на следующие 10-15 лет.

- И какая сейчас ситуация в ОГХК с лицензиями на добычу?

- У нас достаточно конструктивные отношения с Государственной службой геологии и недр Украины. И мы прекрасно понимаем эту особенность добывающих отраслей, неважно каких: oil & gas или mining. Потенциальные покупатели смотрят не на сегодняшние финансовые результаты, а на наши запасы. Это понимает и наш акционер Фонд госимущества, и Госгеослужба. Для того, чтобы предприятие к моменту приватизации вышло на свою максимальную стоимость, должны быть решены все вопросы с лицензиями. Как раз сегодня с утра я общался с геологическими службами Вольногорского ГМК и Иршанского ГОКа для того, чтобы систематизировать информацию и выработать в отношении получения лицензий action plan. По некоторым направлениям есть фундаментальные проблемы, а по другим, условно говоря, нужно просто донести некоторые документы в Госгеослужбу и получить разрешение на разработку уже существующих участков. Мы также рассматриваем возможность приобретения новых лицензий, например, на Межиричное месторождение для Иршанского ГОКа.

Новое правление также пытается привести в порядок финансовую отчетность, геологическую и другую информацию. Через несколько недель, максимум через месяц, когда мы в конце концов наведем порядок, вопрос о геологии и геофизике станет для нас если не номером один, то точно в первой тройке приоритетных задач. Ко всему прочему, немаловажным для нас является и вопрос улучшения экосистемы. Под руководством прошлого менеджмента ОГХК практиковала незаконную утилизацию отходов, из-за чего предприятие систематически превышало установленные нормы выбросов в атмосферу.

- То есть предыдущее руководство игнорировало проблему лицензий и теперь вам приходится наверстывать упущенное?

- Нельзя сказать, что игнорировало, но и особых результатов мы на сегодняшний день не видим. Получались разрешения на отдельные участки, но все было очень несистемно. Это тот случай, когда верхи не хотели, независимо от того, что низы их подталкивали. Предыдущему руководству было важно прежде всего продать продукцию по заниженным ценам "правильным" фирмам. Все остальное их интересовало мало. Но ведь Иршанск и Вольногорск – это моногорода. Вольногорск изначально сформировался вокруг горно-металлургического комбината в 1956 году. У Иршанска та же история. Для живущих там 30 тыс. людей существует очень прямая зависимость: не будет лицензии – не будет добычи. Не будет добычи – не будет предприятий. Не будет предприятий – города умрут. Поэтому инициатива о продлении старых и получении новых лицензий шла снизу, с ГОКов. Их коллективы обращались к управляющей компании: делайте что-нибудь, иначе мы умрем! И поэтому хочешь – не хочешь, предыдущему руководству приходилось шевелиться. Выделялись участки и так далее. Но фундаментально этот вопрос решен не был. Мы доведем его до логического конца.

- Это геология. А что сделано или планируется сделать по другим направлениям?

- Конечная цель – это навести порядок, стабилизировать компанию в целом и довести ее до такого состояния, чтобы она стала интересной для инвестора. Сейчас мы переходим к реализации второго этапа нашей дорожной карты. Первый – это было назначение нового правления, реструктуризация старой и формирование новой управленческой команды, расширение штата до нужного размера, чтобы у нас ключевые департаменты были внутри компании, а не на аутсорсинге. Это касается службы безопасности и даже айтишников, которых ранее в штате вообще не было.

На втором этапе мы вместе с директорами комбинатов будем заниматься "расчисткой проблем" непосредственно на филиалах. У них тоже есть коммерческие подразделения и, что немаловажно, помимо производства – это еще и функции закупок и продаж. Раньше этими вопросами занимались сотрудники филиалов, а сейчас значительную часть этих функций мы будем осуществлять централизованно в Киеве. То есть мы берем эти направления под свой контроль.

Откровенно говоря, здесь достаточно много было "бардака". То ли так исторически сложилось, то ли это было сделано умышлено, но отсутствовали целые блоки, например служба безопасности. Она была на ГОКах, а здесь, в киевском офисе ОГХК функция контроля де-факто отсутствовала. Я думаю, читателям понятно почему. В киевском офисе также фактически отсутствовал блок закупок. Он был вынесен на ГОКи. Возможно, на местах было удобнее работать, так как в мутной воде рыба ловится лучше.

Более того, у некоторых членов правления не были прописаны даже их функциональные обязанности, что порождало зону безответственности. Иногда платежи согласовывались в мессенджерах. Потом эти переписки удалялись, и теперь сложно найти ответственного. Когда приходит отечественный или иностранный инвестор, он должен видеть целостную прозрачную структуру. Я думаю, вряд ли в какой-то американской компании платежи согласовывают через Telegram, а потом этот чат уничтожается. Это абсурд, который в ОГХК был реальностью.

Будут попытки рейдерства или воровства – виновные получат по рукам

- Вы стремитесь к прозрачности, тем не менее сайт "Наши гроши" сообщает о том, что в 2020 году некоторые подряды и закупки ОГХК продолжает осуществлять у фирм из орбиты бывшего руководителя Руслана Журило. В частности, журналистские расследования касались закупок электроэнергии. Означает ли это, что предприятие находится под влиянием Журило, дело которого сейчас слушается в Соломенском суде Киева?

- Новая команда менеджеров не была назначена в 1 января 2020 года, чтобы отвечать за работу с самого начала года. Как временно исполняющий обязанности главы правления я приступил к работе только 8 апреля. Более того, весь апрель был посвящен судебному пинг-понгу с предыдущим правлением. Все это время на ключевых постах в компании оставались люди, связанные с бывшим руководством. В их руках находилось операционное управление. Они пытались заключить побольше таких контрактов, о которых вы упомянули. Почему, например, такое внимания уделялось электроэнергии? В структуре себестоимости продукции ОГХК электроэнергия, газ и горюче-смазочные материалы занимают до 40%. То есть это довольно большие финансовые потоки. Понятно, что воровать в крупных масштабах очень интересно. Мы выявляем подобные схемы и будем обращаться к правоохранительным органам для привлечения виновных к ответственности. Наша задача – предоставить им для этого все необходимые материалы.

- А что за случай произошел в конце мая в Одессе?

- Это случилось совсем недавно, 22-23 мая. 16 мая мною был подписан приказ, который не позволял ОГХК отгружать нашу продукцию фирмам-"прокладкам". Тем не менее, 20 тыс. тонн ильменитового концентрата из Одесского торгового порта собиралась вывезти оффшорная фирма-посредник, которая имеет перед ОГХК непогашенную дебиторскую задолженность около 400 млн грн. Благодаря слаженным и четким действиям руководства компании, Фонда государственного имущества, НАБУ и СБУ эта отгрузка была сорвана, предотвращено нанесение ущерба государству в размере около 80 млн. грн.

По моим данным, когда предыдущее руководство ОГХК поняло, что Фонд госимущества настроен решительно, и грядет смена менеджмента, ГОКам было дано неофициальное указание о том, чтобы вся продукция складировалась на торговых площадках и вывозилась за рубеж. Это делалось с одной целью – вывезти за пределы Украины как можно больше продукции по заниженным ценам, и потом уже заняться ее продажей через оффшорные структуры, а всю прибыль положить себе в карман.

- Вы могли бы здесь подробнее объяснить?

- Внешнеэкономическими контрактами занимается киевский офис. Он заключает договоры о реализации, а затем под каждый контракт дает указание ГОКу вывозить продукцию для последующей отгрузки заказчику. Отгрузка происходит двумя путями. Либо железнодорожным транспортом в Европу, но это небольшая часть, либо морским транспортом. Логистика простая: продукция накапливается на ГОКах, и потом они перемещают ее в порты. Обычно это Одесса.

Мы получили информацию, что в Одесском торговом порту лежит 20 тыс. тонн ильменита рыночной стоимостью порядка 3 млн. долл. США. Плюс на Вольногорском ГМК было накоплено порядка 65 тыс. тонн различной руды. Это и ильмениты, и рутил, и цирконий, и т.д. Я оперативно издал приказ о прекращении отгрузок. Была очень простая и понятная ситуация: все, что мы сейчас отгрузим неизвестной оффшорной фирме, да еще и с отсрочкой платежа в 4 - 6 месяцев, в итоге останется неоплаченным. Завтра эта фирма может исчезнуть, а денег за продукцию мы не получим никогда. Соответственно, мы не сможем выплатить зарплату персоналу и сотрудникам на ГОКах.

Кроме того, зачастую продукция таким сомнительным фирмам отгружалась по цене 150 долл. за тонну. Когда я впервые услышал об этом на Иршанском ГОКе, то был просто поражен. Ведь рыночная цена даже в период карантина составляла 220-240 долл. за тонну. Мало того, что они берут наш концентрат по заниженной цене, так еще и пользуются отсрочкой по плате в 130-160 дней, создавая сложности с выплатой зарплат и других платежей. То есть это была абсолютно искусственно созданная ситуация.

- Описанное вами очень похоже на ту схему, расследование по которой НАБУ передало в Соломенский суд еще в 2018 году. Получается, что схема все еще существует?

- Это наследство, полученное нами от предыдущего руководства. Сейчас на Вольногорском комбинате отгрузки прекращены, и идет накопление продукции на складах. Хотя неделей ранее фирмы-прокладки заказали на Вольногорск огромное количество вагонов под загрузку. Нам пришлось принять меры, чтобы этого не допустить.

С продукцией Иршанского ГОКа, которая была накоплена в Одессе, ситуация другая. Несмотря на мой запрет от 16 мая, задним числом был оформлен акт отгрузки, и в Одесский порт уже вышел корабль. Он должен был погрузить 20 тыс. тонн ильменита и вывезти их в неизвестном направлении. Более того, этот груз уже был предварительно заторможен, и на него получена государственная таможенная декларация. Благодаря нашей службе безопасности, а также Фонду государственного имущества, которые работали совместно с НАБУ, СБУ и САП, на этот груз удалось наложить арест. Соответственно, корабль даже не зашел в территориальные воды Украины.

Учитывая эти коррупционные схемы, я временно приостановил все отгрузки. Подчеркиваю, что в дальнейшем продажа нашей продукции будет осуществляться только по рыночным ценам и без мутных посредников. Сейчас мы завершаем процесс окончательной ликвидации влияния бывшего менеджмента ОГХК на операционную деятельность предприятия. По его завершении отгрузка продукции будет немедленно возобновлена, а ее приостановка никак не повлияет на работу Иршанского и Вольногорского комбинатов, а также выплату зарплат – они выплачиваются стабильно и в полном объеме.

- 16-17 апреля была предпринята попытка рейдерского захвата ОГХК. Тогда предыдущий руководитель Александр Гладушко предъявил Вам приказ о восстановлении его в должности. Но 29 апреля суд отменил это решение. Допускаете ли вы, что в дальнейшем попытки рейдерства могут повториться?

- Я не могу исключить того, что в дальнейшем будет предпринята еще одна такая попытка, а может быть даже и не одна. Мы готовы к этому. Многие годы предыдущий менеджмент использовал государственную компанию как свою собственную для личного обогащения, а мы отняли у них такую возможность. И вряд ли они будут спокойно к этому относиться. Бывшее руководство аккумулировало солидный финансовый запас, за счет которого сейчас ведет с нами "войну" в судах и средствах массовой информации.

За многие годы работы в бизнесе я впервые вижу, как украинское государство системно защищает свои интересы. Даже в ночное время глава Фонда госимущества Дмитрий Сенниченко лично контролировал ситуацию с 20 тыс. тон ильменита в Одессе. Это происходило в жесткой координации со всеми силовыми органами. Я вижу, что все государство во главе с Фондом настроено на возвращение себе оперативного контроля в ОГХК. Будут попытки рейдерства или воровства – виновные получат по рукам.

Прозрачная операционная деятельность и подготовка компании к открытой и конкурентной приватизации всегда вызывает сопротивление олигархических групп

- Недавно неизвестные сожгли автомобиль начальницы отдела экономики и финансов, а также пробрались в дом к одному из членов правления и украли рабочие документы. То есть рейдерские попытки переросли уже в нападения, которые угрожают жизни и здоровью менеджеров из новой команды. Поступали ли угрозы в ваш адрес?

- Прямых угроз не было. Но я не исключаю, что нападения будут продолжаться. Это не просто совпадение. Мы принимаем все необходимые меры, чтобы защитить всех сотрудников, в том числе начальников отделов и ключевых менеджеров. У нас есть член правления, ответственный за безопасность не только предприятия, но и за личную безопасность сотрудников.

Наши оппоненты действуют в стиле 90-х. Но 90-е давно закончились. Мы все же работаем на уровне операционного руководства компанией. Нет смысла нас запугивать. Потому что можно сломать ногу, условно говоря, финансовому директору или директору по продажам. Но на его место придет другой директор по финансам или продажам. А основному акционеру – государству – "ногу уже не сломаешь". Поэтому да, были такие эксцессы. Да, мы с этим сталкиваемся. Но что поделать. Наверное, возвращение таких активов государству совсем гладко происходить не может. Прозрачная операционная деятельность и подготовка компании к открытой и конкурентной приватизации всегда вызывает сопротивление олигархических групп. Мы это осознаем.

- Связываете ли вы эти нападения с бывшим руководством ОГХК либо олигархическими группами, которые за ним стоят? СМИ называют фамилии бывшего арендатора и неформального куратора ОГХК.

- Конечно нет! Мы живем в правовом государстве. У нас такое право имеют либо правоохранительные органы, либо суд. Поэтому в данном случае мое мнение как физического лица – это одно. Но мое мнение как руководителя ОГХК – это совершенно другое. Право делать подобные заявления находится в исключительной компетенции правоохранительных и судебных органов: искать, находить виновных и привлекать их к ответственности. Моя работа – предоставить правоохранительным органам нужную информацию. И дальше они пусть расследуют.

- Но журналисты уже выдвигают свои версии…

- Медиа на то и медиа, чтобы выдвигать свои версии. Я, к сожалению или счастью, должен нести ответственность за свои слова. Более того, здесь, в компании, мы уже понимаем, кто из бывшего руководства так или иначе связан с сотрудниками, которые выполняли их распоряжения. Но пока нет доказательств, делать выводы я не буду. Презумпцию невиновности никто не отменял.

Позицию директоров Иршанского ГОКа и Вольногорского ГМК нужно усиливать и им помогать

- Насколько Вы управляете ситуацией внутри компании? Директора Иршанского и Вольногорского комбинатов написали письмо президенту и премьер-министру с просьбой наладить оперативное управление компанией, потому что их комбинаты из-за дестабилизации руководства могут остановиться. Как у вас складываются отношения с коллективом?

- Я вернусь к тому, с чего начинал. ГОКи – это моногорода. Люди, которые там работают, в большинстве своем росли там, учились и возвращались работать на ГОКи. Для них это что-то совсем родное. Они боятся потерять и работу, и рабочие места, и вообще потерять предприятие. У персонала существует особая эмоциональная связь с этими комбинатами. Там работали их родители и родители родителей. То есть это производственники. Нынешнему директору Вольногорского комбината 45 лет. Он начал работать там с 15 лет. То есть, человек 30 лет провел на комбинате и знает каждый его камень. Я прекрасно осознаю, что для сохранения своих предприятий люди были готовы подписывать любые письма. То есть, это не твердая позиция, а скорее эмоциональная. Я ее понимаю и принимаю. Более того, по моей информации, предыдущее руководство (даже не знаю, как правильнее выразиться) имело достаточно хамский стиль общения с персоналом ГОКов. И поэтому на уровне сотрудников предыдущее руководство ОГХК, мягко говоря, не очень любят.

- То есть у вас рабочие отношения?

- Я был на комбинатах и могу сказать точно. Директора и их команды на ГОКах хотят просто заниматься производством. Но из-за старого руководства ОГХК и его поведения им приходилось заниматься немного не тем. Еще и брать ответственность на себя. Даже если и есть какое-то влияние на руководство и персонал комбинатов со стороны бывшего менеджмента ОГХК, нельзя обвинять этих людей в том, в чем они не виноваты. На мой взгляд, их позицию нужно усиливать и им помогать.

Старое руководство ОГХК просто запугивало руководителей ГОКов, говорило им: "Вы же понимаете, зачем нас убирают? Чтобы вас продать подешевле. Вас развалят, вас уволят, - говорили они, - а ваши работники поедут в Польшу или Португалию клубнику убирать". Хотя на самом деле технологические процессы на ГОКах очень сложные. Технологи и другие специалисты, которые там работают — это профессионалы экстра-класса. Чтобы вы понимали. Обогащение руды на Вольногорском комбинате – это не просто добыча глины и "бери-копай" лопатой. Из одной тонны руды получается 5 разных видов концентратов: ильменит, рутил, цирконий, ставролит и т.д. Применяются сложнейшие технологические процессы очистки. Там работают высококвалифицированные кадры. А когда приходило старое руководство и рассказывало о том, что вас купят и уволят – понятно, что это вызывало естественную защитную реакцию у людей.

Поэтому со стороны государства выстроена грамотная информационная политика. Нужно объяснять людям, что приватизация ГОКов – это не продажа с потерей рабочих мест. Инвестор не будет тратить свои деньги для того, чтобы что-то купить и немедленно развалить.

- Как бы вы охарактеризовали свои отношения с руководителями двух комбинатов?

- Рабочие. Мы не можем сказать, что пропала настороженность. Для того, чтобы отношения "потеплели", нужно время. У нас всего несколько недель прошло. Когда люди увидят, что мы выплачиваем зарплаты, мы работаем над получением новых лицензий, мы выполняем инвестиционную программу и, возможно, даже будем ее расширять, естественно, сработают чисто человеческие чувства. Люди почувствуют изменения и поймут, что можно работать по-новому: без коррупционных схем, постоянного хамства и пренебрежительного отношения к персоналу. Что можно планировать развитие комбинатов на 10-20 лет вперед, повышать зарплату и ценить без преувеличения уникальные кадры.

Мы, наверное, единственное горнодобывающее предприятие в мире, которое по итогам года покажет рост

- Мы уже касались вопроса о глобальном экономическом кризисе и об упавшем спросе на сырье. Основной потребитель продукции ОГХК находится за рубежом. Каким в таких условиях вы видите развитие компании в ближайшие годы?

- Хороший вопрос. Сейчас прогнозировать рынок достаточно сложно. Потому что в связи с карантином (это касается не только ОГХК, но всего бизнеса) есть такое впечатление, что рынок провисает. Поэтому мы ожидаем провала цены. Но есть и другая сторона монеты. Мы перестали осуществлять отгрузки на фирмы-прокладки, которые забирали себе львиную долю прибыли ОГХК. Дальше мы будем продавать свой концентрат уже по рыночной цене. Эта цена будет все равно выше той, по которой ОГХК отгружала продукцию раньше.

Судите сами. Три основных концентрата, с которыми работает ОГХК – это ильмениты, рутилы и цирконий. Самый дешевый из них, естественно, это ильменит, намного дороже стоят рутилы и цирконий. Если по ильмениту произошел провал цены, то на рутил и цирконий цена упала не сильно. Ко мне недавно пришел директор по продажам и говорит: "Представляете, цена на ильмениты была на прошлой неделе 220 долл., а сейчас упала до 180!" Но ведь ОГХК раньше продавала их по 150. То есть для нас сейчас, наоборот, цена даже выросла. Мы, наверное, единственное горнодобывающее предприятие в мире, которое по итогам года может показать рост за счет увеличения прозрачности. Поэтому я думаю, что мы не сильно будем страдать из-за глобального экономического кризиса.

Также надо понимать природу текущего экономического спада. Это не какие-то накопленные внутренние структурные проблемы, как в 2008 году. Это вынужденно остановленная из-за эпидемии экономика. Но ее мотор продолжает работать. Как только ограничения, связанные с карантином, будут сняты, мировая экономика двинется вперед. Вероятно, более медленными темпами в течение года, но она будет развиваться. Люди будут летать, отдыхать, кушать, пользоваться лакокрасочной продукцией, в которой используется титановое сырье и т.д. И мы смотрим в будущее достаточно… если не оптимистично, то уж точно пессимизма у нас нет.

- Оппоненты указывают на ваше предыдущее место работы – швейцарскую компанию Glencore, якобы связанную с россиянами. В связи с этим появляются разнообразные спекуляции. Расскажите детальнее о вашей карьере и, в частности, о работе на Glencore.

- У нас собралась новая команда высококвалифицированных людей, которые имеют богатый опыт в самых разных отраслях. Прежде всего это опыт управленческий, антикризисный и реформаторский. У нас есть люди, которые реформировали Укрпочту, менеджеры из Укрэнерго, специалисты, которые работали на руководящих позициях металлургических комбинатов. Такая разноплановость наших сотрудников показывает, что здесь нет менеджеров олигархов. Здесь собрались специалисты из разных структур, чей опыт крайне востребован в условиях экономического спада и выведения компании из многолетних коррупционных схем. Это прежде всего профессионалы своего дела, которые не имеют никакого отношения к олигархам и ценностно ориентированы на западные стандарты прозрачности ведения бизнеса.

Теперь о себе. Glencore – это не первая работа в моем резюме. Я начинал свою карьеру в крупной компании в Лондоне. Это была британская телекоммуникационная компания Cable and Wireless plc. Там я занимался финансовым менеджментом. В сентябре 1994-го мне предложили вакансию в швейцарской компании Glencore. На тот момент она вела свой бизнес уже 20 лет, торговала металлами и полезными ископаемыми.

В 1999 году я переехал в Украину, и можно сказать, что живу здесь уже больше 20 лет. А также работаю. Вначале это была небольшая девелоперская компания с иностранными инвестициями. Она занимались строительством объектов в Киеве. В ноябре 2002 года меня наняла на работу Central European Media Enterprises, а после этого – уже самостоятельно как финансовый консультант в разных странах, хотя моя база оставалась здесь, в Украине.

- Какие направления для вас являются приоритетными, и кто из членов команды за какие процессы отвечает?

- У нас есть новое правление, в котором из 8 позиций 7 уже заняты. Восьмая пока вакантна. Наша задача – перевести контроль над всей операционной деятельностью предприятия в Киев. Раньше он находился на уровне ГОКов. Я считаю, что это неправильно. Может быть, так сложилось исторически. Возможно, это умышленно сделало предыдущее руководство. Нам такая схема работы не подходит. Потому что ГОКи отгружают и продают продукцию практически самостоятельно. Есть и другие моменты. Но контроль должен быть здесь – в центральном офисе. Мы работаем в этом направлении. Это юридические, коммерческие, закупочные, финансовые вопросы. Когда контроль будет полностью здесь, в Киеве, тогда мы сможем отвечать за свою работу перед акционером. А так получается, что у нас до сих пор все было хаотично. Сейчас мы начинаем продавать свою продукцию открыто и прозрачно.

Компания, даже в том состоянии, как есть, уже интересна для потенциального инвестора

- Глава Фонда госимущества Дмитрий Сенниченко говорит о полутора десятках потенциальных инвесторов, которые уже интересуются приобретением ОГХК. Вы можете назвать кого-то их них?

- Это конфиденциальная информация. Хотя Дмитрий Владимирович неоднократно заявлял публично, что есть потенциальные инвесторы, в основном иностранные – из Японии, Австралии. Напомню, что он также говорил и об украинских инвесторах, которые заинтересовались ОГХК. Ключевое для нас то, что конкурс по продаже ОГХК будет абсолютно прозрачным и конкурентным. Он определит и справедливую цену компании, и ее будущего владельца, который будет развивать предприятие как профильный инвестор.

На сегодняшний день ОГХК – это 3% мировой добычи ильменита, 2% мировой добычи рутила, а также 1% мировой добычи циркония. Украина в принципе богата рудами такого типа. По некоторым оценкам, в Украине насчитывается до 12% мировых запасов титановых руд. Конечно, не все из них пригодны для коммерческого использования. Многие иностранные компании, возможно, идут сюда, чтобы впоследствии получить дополнительные лицензии на добычу. Потому что всегда удобнее работать через уже существующую понятную компанию, которая к тому же является самой крупной из добывающих титановую руду в Украине, чем создавать ее с нуля.

- Фонд госимущества Украины планировал объявить конкурс по продаже ОГХК в мае. Но из-за карантина Верховная Рада Украины временно приостановила приватизационные конкурсы. Когда может быть объявлен аукцион по продаже ОГХК с учетом того, что еще необходимо завершить аудит компании и ее предпродажную подготовку?

- Надо жестко разделять полномочия Фонда и полномочия ОГХК. Есть акционер в лице Фонда госимущества, и есть наше предприятие. Фонд принимает решение об объявлении конкурса по приватизации. Мы со своей стороны активно сотрудничаем с Фондом в вопросах реформирования ОГХК, повышения прозрачности и эффективности ее операционной деятельности в интересах государства. При поддержке Фонда правление компании ведет активную подготовку к приватизации таким образом, чтобы в любой момент, когда эпидемиологическая и экономическая обстановка позволит Фонду выставить компанию на конкурс – мы были в своей лучшей форме, как спортсмен перед Олимпиадой. О первых результатах этой подготовки мы будем готовы рассказать уже совсем скоро.