Один день из жизни Авдеевки: как выживает прифронтовой город

В 9 утра четверга въезжаем в Авдеевку. С воскресенья 29 января город находится под постоянным обстрелом. Навстречу на большой скорости едет, так называемый, "зеркальный патруль" совместного центра контроля и координации (СЦКК) из пяти машин. "Зеркальным" его называют потому, что одновременно, в одну заранее оговоренную точку, с нашей и оккупированной территории, приезжают две группы. Обычно это представители ОБСЕ и российской стороны, а также украинские офицеры. В этот раз их сопровождает аварийно-спасательная служба. С воскресенья Украина пытается установить режим тишины, чтобы начать восстановление линий электропередач, снабжающих Авдеевку.

- Обстрелов меньше, - рассказывает глава Донецкой областной военно-гражданской администрации (ВГА) Павел Жебривский. - Ждем, пока с той стороны бригады пустят. Вчера  (1 февраля, - ред.) дали устное согласие, но пока не будет письменных гарантий, я ребят не пущу.  Дали "тишину" в среду. Пошли энергетики с саперами первой группой. Не дошли 300 метром до фильтровальной станции, начались обстрелы. У сепаров есть стимул ускориться - в половине Донецка, Ясиноватой, Макеевки отсутствует вода.

С утра у координационного штаба была надежда, что до конца дня подача электричества восстановится. Через полчаса после того, как мы поговорили с Жебривским поступает информация о том, что "режим тишины" все же объявлен. Но через время надежда на то, что работы будут начаты, улетучивается. Представители "зеркального патруля", прибывшие со стороны оккупированного Донецка, заявили, что их обстреливает украинская сторона. "ОБСЕ с той стороны убежали. Наша группа (ремонтников, - ред.) не выехала. Ну, вот смысл нам обстреливать и не подключать к электроэнергии город!", - возмущается один из представителей ВГА.

- Умом Россию не понять, - в ответ, вздыхая, замечает Жебривский.

Подача электричества в Авдеевку - одна из главных тем. Переговоры идут постоянно. Жебривский на слово не верит и постоянно требует письменных гарантий того, что обстрел вестись не будет. 3 февраля на своей странице в Facebook он написал, что российская сторона в СЦКК предоставила письменные гарантии прекращения огня с 7.00 до 18.00 в районе прорыва ЛЭП возле Авдеевки: "Бригада электромонтажников в сопровождении минеров готовится к выезду на возобновление линий. Со стороны временно оккупированных территорий также выезжает бригада".

Но это все было потом, после очередного обстрела Авдеевки.

2 февраля

За несколько часов до активизации обстрелов вечером в четверг на ул. Молодежной в Авдеевке - никакой паники и суеты. Людей на улицах, как в обычный день. Для неместных эту будничную картину нарушают взрывы со стороны старой части Авдеевки и промзоны, а также звуки генераторов, подключенных к магазинам и банкам.

- Магазины работают, продукты питания есть. Люди просили свечи, на следующий день их привезли. Вода подается по графику, бутилированная выдается и развозится, кому нужно. Кроме бутилированной, развозим питьевую воду, и техническую, - рассказывает РБК-Украина замминистра регионального развития Эдуард Кругляк. - Мы обеспечиваем дома теплом, температура энергоносителя 50-52 градуса. В квартирах - от 16 до 21 градуса. Развернули пункты обогрева, горячего питания. Случаев обморожения нет.

Во время разговора с Павлом Жебривским, у него зазвонил мобильный. Звонил премьер-министр Владимир Гройсман.  "Единственное, что я прошу, позиционировать помощь не на продуктах питания. Мне сейчас нужны стройматериалы: шифер, стекло, гвозди, доски, брусья, линолеум", - сказал он главе правительства. Разговор оказался коротким, не более пяти минут.

- Решили мы отстроить дом, например, - рассказывает уже нам Жебривский. -  Два месяца идет процедура отбора проектировщика, минимум еще два месяца - проект, минимум месяц - экспертный вывод на проект. Потому два месяца на выбор подрядчика. То есть, семь месяцев идет процедура на определение проекта до начала работ. Сегодня я вынужден в таких процедурах работать.

С едой, гуманитарной помощью, медикаментами в Авдеевке действительно все в порядке. Об этом можно судить, если посмотреть на работу пункта жизнеобеспечения, расположившегося возле стадиона "Химик". Уже вечером он станет одной из целей обстрела. За каких-то 500 метров от него - "щит" из девятиэтажки с известным муралом - изображением лица одной из местных учительниц. Ярким доказательством того, что "прилетает" именно сюда - повреждённые окна и стены дома. Для местных жителей - это "район блокпоста". За ним, да и возле него, находиться опасно - это уже зона обстрелов, в том числе и из стрелкового оружия. Но, несмотря на "закадровые" звуки от взрывов,  в этой части города люди ведут себя, как будто ничего не происходит.  В одном из дворов бездомный роется в мусорных баках, видимость мирной жизни создает слепленный снеговик.

Неспешным шагом через эту зону добираются домой в район Старой Авдеевки Наталья и Сергей. Старая Авдеевка - это частный сектор, который расположен за промзоной. Именно  жители этого района больше всех страдают от обстрелов в городе. Пара везет велосипед, груженный продуктами, среди которых  фарш, молоко, хлеб и капуста. Из-за последних обстрелов они не выходили из своего дома три дня. Запасы еды закончились, а стоявший поблизости с ними единственный магазин - разбомбили.

- Боимся. Вот начали сейчас стрелять - как дойти домой? – спокойно, но немного обреченно рассказывает женщина. - А что делать?

Возле их дома постоянные обстрелы, добавляют они уже более эмоционально. Кроме пуль, прилетают и снаряды тяжелой артиллерии.

- Три прилета "Града" было именно по нашей улице, - спокойно говорит мужчина. - У нас за огородом уже видна передовая.  Ночью дом ходуном ходит.

Подвала у них нет, поэтому укрытие для них - только стены собственного дома.

- Там не угадаешь когда (обстрел, - ред.). Может быть 10 минут тишины, а потом ... - рассказывает Наталия.

- Там не выскочишь никуда. Тем более, мороз… - дополняет Сергей.

Компот

В пункте жизнеобеспечения семь палаток Госслужбы чрезвычайных ситуаций и один – благотворительной организации, три стационарных пункта обогрева. Сюда за помощью обратилось уже более 8 тысяч человек. В полную силу работает три полевые кухни.

- Что готовите?- спрашиваем у бойцов ГСЧС. Эти двое ребят из Бахмута работают здесь уже два дня.

- Компот сварили. Суп с пяти утра уже съели, сейчас вторую порцию будем варить. Вот бульон готов, сейчас пойдет за горохом. Со вечерашнего дня уже замоченный стоит. Вчера в больницу отгрузили макароны и суп.

- Кто меню составляет?

- Начальство. Что скажет, то и готовим.

Местные жители их благодарят и спрашивают, почему такой помощи не было в 2014 и 2015 годах, когда Авдеевку обстреливали еще жестче, чем сейчас.

- Все уезжали. Ты бы видела, что творилось! Маршрутки под завязку. Частники по стольнику брали до Красноармейска. Как маршрутки ехали - не знаю, у них аж колеса проседали. Едем, а нас обстреливают. Я всю дорогу "Отче наш" читала, даже мужики шептали молитвы. Что будет в этот раз не знаю, - рассказывает Валентина.

Мирный прием пищи нарушают несколько пьяных мужчин. "Что вы жрете все, берете у них?", - кричит один. Второй возмущается интересом со стороны журналистов, фотографирующих полевую кухню: "Мы что вам тут, зоопарк? Что вы нас тут все снимаете? Поприезжали…". Одного из них из толпы выводят военные, охраняющие палаточный городок и настоятельно рекомендуют идти домой проспаться.

- Настроения в городе разные. Много кто благодарит, понимает, что есть проблема. Люди в магазинах говорят "спасибо", что и еда есть горячая, и вода. Хотят, чтоб эти уроды валили отсюда и оставили нас в покое. Если разные позиции, никто в перепалки не вступает, но понятно, что в семьях есть те, кто воюет на той стороне, - рассказывает Павел Жебривский.

К палаткам, которые выдают "гуманитарку" выстроилось две очереди: для семей с детьми - одна, для взрослых - другая. Женщина с тремя детьми рассказывает, что первый раз здесь. За две недели она впервые вышла из дома. "Ребенок болел, а мы на 9 этаже живем. Тяжело было. Берем все, что будут давать", - говорит она.

Еще одна мама с 4-хлетним сыном говорит, что не впервые здесь, но сейчас стоит за моющими средствами и банными принадлежностями.

- Как мы хотим мира... Сын спрашивает, что за взрывы. Мы ему с мужем отвечаем, что учения идут. В самом начале, в 2014 году, мы уезжали отсюда. Но вы понимаете в чем проблема? На новом месте нужно снять квартиру, оплачивать коммуналку. На все нужны деньги. А пока нас в Авдеевке не было, нам долг за услуги насчитали. Ну как так? Мы же бежим не потому что нам так захотелось, - говорит мама.

- Дочка моя уезжала в Красноармейск. Хозяева подняли арендную плату, так она вернулась. Они жили в поселке Октябрском, под аэропортом. Внук мой, сейчас ему 7 лет, тогда, в 2014 году весь этот ад слышал и видел. Однажды сутки молчал от испуга. Сейчас он уже может рассказать, как видел вертолет, и с него что-то летело, - это вспоминает уже другая женщина. Во вторник, говорит она, было затишье, поэтому ночь можно было провести дома: "Накануне ребенок орал просто ужас".

- Слышишь, бахкает на окраинах. Как мне страшно… - завязывает разговор с РБК-Украина Людмила. - С воскресенья интенсивные обстрелы начались. Сильнее всего в понедельник. Уже все думали, трындец. Если бы ты зашла ко мне домой, послушала, сразу бы убежала! Вчера мужчина на стадионе говорил, что стрелять не будут неделю.

По ее словам, ее сын и дочь "сейчас живут в ДНР", а она только и знает, что принимает лекарства от давления и нервов. "Дорогие у нас лекарства, и продукты дорогие, но я за гуманитаркой не хожу, кашу не ем. Я брезгливая. Лучок, картошечка есть, и это самое главное.

Пунктов обогрева в Авдеевке, где также можно зарядить и телефон, и выпить чаю - достаточно много. В одном из автономных пунктов при церкви, куда благотворительная организация из Киева "Крила щедрости та турботы" привезла теплую одежду, обувь, спальники и пледы, играют в настольный футбол 6-летняя Настя и 8-летний Данил. Родители в школу их не отпустили. Пока опасно. Да дети не особо и хотят. "Я все и так знаю, - смеется Настя. - Но математику люблю. Алфавит знаю, только не все буквы могу рассказать".

Возможность покинуть свои дома рассматривает меньшая половина жителей, и все по причине отсутствия денег на переезд и аренду квартиры в другом месте. Многие жалуются, что в их отсутствие накапливаются долги. В военно-гражданской администрации знают об это проблеме и даже инициировали введение запрета на прекращение поставок тепла при наличии долгов перед ТКЭ.

- Минрегион согласовал, а Кубив (Степан Кубив, – первый вице-премьер-министр экономразвития, - ред.) сказал: "Могут упасть платежи, категорически против".  Вовк (Дмитрий Вовк, глава Нацкомисси, осуществляющей государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг, – ред.) говорит, мол, а чем это они отличаются от других? Вы это серьезно? А вы попробуйте здесь пожить, попробуйте заседание Кабмина здесь провести! – возмущается один из представителей местной власти.

По состоянию на 3 февраля из Авдеевки эвакуировано 200 человек, из них 95 детей. По словам Павла Жебривского, в городе 2 тысячи  детей. "В среду 77 детей вывезли с родителями в Святогорск. Были заявки на 29 человек, выехало 20, во вторник была заявка на 180, а уехали 77", - уточняет он.

Слово "эвакуация" в штабе произносить нельзя. Объявление эвакуации означает медленную смерть города. Пессимистичный план "Б" - снижение температуры в сетях, угроза "разморожения" всей системы. На этот случай все алгоритмы прописаны. Техника и спецслужбы готовы, каждый знает, за какой дом и за какого человека он отвечает. В штабе подсчитали, что за один раз из Авдеевки можно вывезти более 4 тысяч человек. За последние несколько дней уже есть жертвы среди мирного населения. 2 февраля, вечером, из-за обстрела города погибла женщина, еще одна ранена. Также ранение получили иностранный фотокорреспондент и офицер ГСЧС.

- Накануне погибла еще женщина, есть четверо раненых. Это те, кто прошли через больницу. Ранения серьезные минно-взрывного характера от минометов, "Градов" и артиллерии. За последние два дня, что я здесь, все службы работают блестяще. Вчера ночью работали в операционной, жизнь была спасена, - рассказал главный специалист управления экстренной медицинской помощи и медицины катастров Минздрава Александр Данилюк. -  По медикаментам все есть, но есть потребность в оперативном резерве на случай эскалации, блокады. Из специалистов есть потребность в гинекологах, анастезиологах, специалистах экстренной медицинской помощи и медицины неотложной помощи.

Школа №7

После двух дней перерыва в четверг возобновился учебный процесс в местной школе №7. Днем у входа дежурит человек в камуфляже и с оружием. Директора Людмилу Полянскую застаем за разговором с представителем UNICEF. Детский фонд ООН подарил школе флешки и футболки.

Внутри помещения тепло, а электричество поступает от генератора  ГСЧС. У школы есть и собственный, но он маленький и его на все помещение не хватает. До войны в школе №7 училось 700 детей, сейчас - 200. После того, как возобновили занятия,  приняли решения разрешить сюда ходить и детям из других школ,  в том числе, и со Старой Авдеевки.

- Здесь неизвестно, где опаснее, здесь везде опасно, – говорит директор в своем кабинете.

На этих словах Людмила Вениаминовна подходит к столу и достает "подарок" - осколок от снаряда, который влетел  на школьный стадион. Свежую воронку от снаряда снег еще не успел припорошить.

- Это мы нашли у себя в кабинете вчера, - объясняет она. - Но это прилетело в воскресенье. Детей не было. Мы увидели, когда пришли в понедельник.

Чтобы детям, которые добираются издалека, не приходилось слишком рано вставать, в школе изменили график занятий. Теперь уроки начинаются с 9 утра, а не с 8, как обычно.

- Обратились родители и сказали, что "мы уходим на работу, наши дети остаются дома". Это страшнее, понимаете?- говорит она.

Всего в городе пять школ. Школа №7 вечером попала под обстрел.

- Я первый раз здесь, вот иду посмотреть воронку от прилетевшего "Града", вчера первый раз услышал обстрелы. Страшно, я никогда такого не слышал. Мне говорят: "Привыкнешь", - делится с нами сотрудник ГСЧС Владимир. Его группа отвечает за обеспечение школы №7.

Возобновить учебный процесс решили именно здесь. В школе  есть убежище, в котором в случае обстрелов можно укрыть детей.

- Из опыта, что мы пережили, от осколков (может спасти, - ред.) - да. От прямого попадания - не знаю, не проверяли, - говорит завхоз.

О характеристиках надежности подвала-убежища говорит завхоз Татьяна Григорьевна. Внутри - несколько помещений. В одной из просторных комнат много деревянных школьных стульчиков. В углу у входа - буржуйка, а в нескольких комнатах заготовлены дрова.

- Это с 2014 года стоит. Вот видите, коптило, топило, - показывает Татьяна Григорьевна на потолке черные следы. Но пока что буржуйка не нужна – тепло поступает с Авдеевского коксохима.

По словам одного из преподавателей школы, и учителя, и дети знают правила поведения в критической ситуации. Если есть электроэнергия - сигналом  тревоги служит школьный звонок, при отсутствии света – дежурный беспрерывно свистит в свисток.

- Дети по-разному реагируют. Кто впадает в ступор, особенно те, что помладше, кто-то понимает, что происходит. Но это поколение детей другое, их психика поломана, Бог его знает, как во взрослом возрасте это все скажется, хотя мы работаем с психологами. – говорит один из учителей.

Дядя Женя

На седьмом этаже одной из многоэтажек Авдеевки в районе поселка "Химик" живет Женя. Когда он открывает входную дверь, сразу ощущается тепло.

- Ха, тепло... - раздраженно объясняет он. - Газ включен.

Трубы в квартире холодные. На кухне работают две газовые конфорки и духовка. Приходится оставлять открытым окно, чтоб проветривать помещение.

На минуту в гости заходит соседка. И тоже успевает удивиться.

- Тепло у вас. А у меня дубарь, духовки нет, - говорит она и прикасается ладонями. Они у нее холодные, как будто женщина только что с улицы.

В ванной, в мисках и в бутылках набрана вода. Последние дни хоть и не было больших проблем с ее подачей, но за три года войны Женя привык запасаться.

С электричеством труднее. Фонарик, который спасает последние пяти дней, лежит на кухонном столе вместе с сигаретами и всегда при Жене. В его доме три года не работал лифт. С Нового года опять запустили, но после возобновления боев он снова не работает. К отсутствию света Женя тоже привык, но не в зимнее время.

- Если нет глобальных, как сейчас, допустим, боев, то с периодичностью где-то раз в неделю - две недели свет перебивается постоянно. Стабильно - неделя-две. Свет перебили - воды нет, - говорит он. -  У нас не было света почти два месяца в 2014 г году, когда нам его перебили в 20-х числах июля.

Из-за отсутствия интернета и телевизора, что происходит в стране Женя может узнать только у знакомых из других городов, к которым звонит по мобильному. Его он заряжает в местных магазинах за пять гривен. Он признается -  когда появится свет, первым делом включит маме телевизор, а сам «залезет» в интернет смотреть новости.

Во время разговора с ним появляется ощущение, что он максимально встроился в эти условия и не собирается уезжать, даже сейчас, когда его город оказался на грани гуманитарной катастрофы. Хотя переселенческий опыт имеет - вместе с больной мамой прожил 10 месяцев в Черниговской области.

- Ну а смысл? Мы нигде не нужны, - объясняет Женя. - Моя ситуация лежит за стенкой - больная мама. Раз. Когда мы уехали, у меня какие-то денежки были. Сейчас у меня не за что уезжать.

В городе наш хозяин известен как «дядя Женя». Он - певец. Его репертуар - диско 80-х. До войны выступал в Донецке в ресторанах, а после - в Авдеевке по воскресеньям в ресторане на летней площадке. Пел даже под аккомпанемент взрывов от обстрелов. Зимой же – без работы.

- Сначала ждем, пока закончатся обстрелы. Потом ждем весну - и дальше что-то будем думать, - говорит он на прощание, выкурив одну из многих, за время разговора, сигарет.

С воскресенья до вечера четверга большинство снарядов во время обстрелов попадали или в район Старой Авдеевки, или промзону. Но несколько раз прилетало и в поселок "Химик" с админзданиями и многоэтажками.

В крыше одной из пятиэтажек - дыра диаметром в два метра. Это след от "прилета" снаряда во вторник. На земле лежит хлам, в котором ковыряются вороны. В подъезде этого дома, как и во всех других многоэтажках, из-за отсутствия света не работают домофоны. Здесь живут до десяти человек. На одном из лестничных пролетов лежит детский велосипед. Чуть выше - санки. На последнем пролете - разбитое пластиковое окно. До вторника оно стояло в квартире Надежды Александровны. Окно –  это все что осталось от целого балкона, который полностью обрушился от ударной волны и осколков.

- Это около семи утра как бахнуло ... хорошо, что я находилась в той спальне, - женщина показывает в другой части квартиры комнату, в которой она спаслась.

- Как вышла - полная хата дыма, полно стекла, – продолжает она. – Потому что балкона нет. Все побито.

В комнате остались следы от пыли после уборки. Окна балкона еще не отремонтированы - их затянули строительной пленкой, колыхающейся на ветру. А вместо двери - фанерка. Из-за этого в квартире холодно и Надежда Александровна в верхней одежде. Хотя батареи немного теплые.

Как выясняется, это не первое разрушение ее квартиры. За эти три года возле дома несколько раз падали снаряды. После одного из обстрелов пришлось менять окно на кухне.

- Когда это закончится? - с надеждой спрашивает она.