Разворот от ЕС. Почему власть игнорирует экологические проблемы бизнеса

Украина рискует потерять европейские рынки промышленной продукции без немедленной экологической модернизации предприятий. Государство почти отстранилось от этой проблемы, планируя перекинуть все расходы на плечи бизнеса. Но условия, которые создают власти, едва ли позволят промышленникам справиться с этим вызовом. Подробнее – ниже в материале РБК-Украина.

Европейский союз, взяв курс на борьбу с изменениями климата, готовится ввести трансграничное углеродное регулирование (ТУР). Идя на такой шаг, Еврокомиссия (ЕК) среди прочего пытается защитить компании из ЕС, которые уже вынуждены соблюдать ряд требований еврочиновников в рамках Green Deal (т.н. "зеленый курс" или "зеленая сделка"). Эта программа предусматривает сокращение выбросов углекислого газа до нуля к 2050 году.

Что это значит и почему это важно для Украины? ЕК в середине июля представила план по углеродному регулированию. Пока это проект, в нем прописан переходной период для адаптации к новым правилам. Но очень вероятно, что уже через несколько лет некоторые импортные товары в ЕС (речь идет о металлах и изделиях из них, удобрениях, цементе и электроэнергии) будут облагаться налогом. Сумму сбора привяжут к объему выбросов углекислого газа при выпуске той или иной продукции, взяв за ориентир нормы, которые вынуждены соблюдать предприятия из Евросоюза.

Украину эта история точно не обойдет стороной. Нет сомнений, что ТУР будет распространено и на украинскую промышленность с весьма высоким "углеродным следом". А значит предприятия, планирующие и дальше торговать с Евросоюзом, будут вынуждены платить специальный налог – т.н. carbon border taxe. В конечном счете, бизнесу придется либо ужиматься в своей марже, либо перекладывать сумму налога в цену товара, становясь менее конкурентоспособным на европейском рынке.

По разным оценкам, потери предприятий из Украины в первый год действия новых правил могут составить около 600 млн евро. "Если наше правительство не включится в переговоры, не сможет организовать качественный диалог с партнерами из ЕС, то нас ждет падение валютных поступлений и поступлений в госбюджет, сокращение занятости населения и его доходов", – считает директор GMK Center Станислав Зинченко.

И хотя еще есть время, чтобы "включиться в переговоры" и начать модернизацию предприятий, государство, несмотря на опасения бизнеса, пока не спешит с этим помогать. Более того, складывается впечатление, что некоторые инициативы власти в экологических вопросах наоборот еще больше нацелены на давление на промышленность.

К таким можно отнести намерение властей утвердить второй национально определяемый вклад (НОВ2), который предполагает снижение выбросов углекислого газа на 65% от уровня 1991 года. Эта цель даже амбициозней, чем у ЕС, который собирается достичь планки в 55%.

Только Евросоюз запланировал на эти цели инвестиции в 503 млрд евро, а Украина – ноль. У украинской промышленности миллионных бюджетов на экомодернизацию тоже нет. Это значит, что предприятия, которые не смогут соответствовать завышенной планке властей, попросту закроются, оставив на улицах сотни тысяч рабочих, а бюджет – без валютных поступлений. Отсутствие промышленности, безусловно, уменьшит выбросы СО2. Но не слишком ли высока цена за амбиции власти и их попытки задавить бизнес?

Проект №4167: дорого и слишком быстро

В этом плане один из самых спорных – проект закона от Кабинета министров №4167. Документ вызвал бурную дискуссию среди промышленников. Его уже несколько раз проваливали в Раде, отправляя на повторное первое чтение. Проект, как полагают его оппоненты, нереалистичный в плане предусмотренных сроков экологической модернизации предприятий – 4 года и 7 лет в виде исключения в отдельных случаях. Эти условия куда жестче, чем были предусмотрены для промышленности в ЕС. К примеру, в Польше на экомодернизацию выделялось 20 лет, в Словакии 17 лет.

Что важно: проект Кабмина вовсе не предусматривает господдержку на экологические проекты, перекладывая все затраты на плечи предприятий, которым по разным оценкам нужно около 10 млрд гривен. Тогда как, например, новым членам Евросоюза, при реализации подобных программ, выделили из госбюджетов их стран и бюджета ЕС 450 млрд евро на экомодернизацию.

По понятным причинам Украина не может рассчитывать на подобный уровень финансовой поддержки. Но взамен власти могли бы предложить бизнесу и задействовать налоговые стимулы и льготы, госгарантии, компенсации по кредитам на экомодернизацию и т.д. По факту же никаких подобных инструментов правительство пока не предлагает, взваливая финансовое бремя полностью на бизнес.

Вдобавок, как полагают критики проекта, в нем заложено нескольких схем, из-за которых контролирующие органы смогут в ручном режиме наказывать предприятия за невыполнение заведомо нереалистичных норм. В этом же ключе важно, что еще одним проектом закона (№3091) Госэкологическая инспекция (ГЭИ) становится инструментом давления на бизнес.

Этот госорган, если закон будет принят, сможет применять необоснованные санкции к предприятиям без судебных решений. Речь идет как о штрафах, так и полной остановке бизнеса. Подобные полномочия ранее не раз создавали широкое поле для коррупции, давая нечистым на руку контролерам рычаг для "тряски" и "отжима" денег.

Строя подобные планы, как в случае с экомодернизацией промышленности, власти явно не учитывают реальное состояние предприятий. И вместо господдержки и диалога с промышленниками, в очередной раз копируются "передовые" европейские нормы (причем более жесткие, чем в ЕС) без учета украинских особенностей.

Что-то подобное произошло и в случае с обязательствами Украины в рамках Парижского климатического соглашения – первого глобального договора по предотвращению климатического кризиса. Его, как известно, в 2015 году подписали 196 стран, утвердив единый комплексный план действий по уменьшению выбросов углекислого газа на 45% к 2030 году. США во время президентства Дональда Трампа вышли из соглашения, а после победы Джо Байдена на выборах снова в него вернулись.

Перезагрузив климатический договор, подписанты в апреле 2021 года провели т.н. "климатический саммит", на котором был оговорен новый вариант Парижского соглашения – с набором обязательств, жестким инструментарием контроля и ответственности за соблюдение. Одним из таких обязательств стало условие для каждой страны снизить выбросы CO2, т.н. "национальный определенный взнос".

Украина решила здесь отметиться. Если ЕС обязался снизить к 2030 году выбросы на 55%, то украинские власти "побежали впереди паровоза", заявив о готовности покорить цифру в 65%. Тогда как промышленность восприняла такие обещания как абсурдные и невыполнимые, не учитывающее состояние и возможности предприятий.

Эконалог: без цели и смысла

На этом фоне весьма странным выглядит то, как власти из года в год используют имеющийся ресурс якобы на поддержку экологии. В Украине бизнес уже давно платит экологический налог, его размер регулярно растет. А очередное повышение предусмотрено в нашумевшем проекте закона №5600 с изменениями в Налоговый кодекс.

Название налога зачастую не соответствует тому, как чиновники распоряжаются собранными с промышленности средствами. К настоящему времени 45% эконалога направляется в общий фонд госбюджета, 55% – в местные. По факту же средства "растворяются", тратятся на какие угодно расходы, но точно не используются для улучшения экологии.

Бизнес давно говорит о том, что налог должен быть целевым в реальности, а не только на бумаге. К примеру, 70% оставить предприятиям с условием, что они будут тратить деньги на экомодернизацию, а 30% направлять в целевые экологические фонды. И только в подобном формате эконалог будет выполнять свою ключевую функцию по реализации природоохранных мероприятий.

От целевого использования всех средств эконалога выиграет и население. Снизятся расходы госбюджета на финансирование природоохранных мероприятий. Но все эти очевидные меры власть принимать отказывается, ведь нецелевое использование эконалога дает источник денег для более видимых и понятных электорату проектов.

Принимая во внимание планы ЕС по углеродному регулированию, оставлять ситуацию без изменений весьма недальновидно. Если не ввести целевое использование средств эконалога, их продолжат распылять, а экологическая ситуация останется такой же: из-за высокого "углеродного следа" в украинской продукции бизнес будет терять платежеспособные рынки, а промышленность – сокращаться.

Налоговое давление: ставки вырастут в три раза

Еще одной проблемой для промышленности может стать уже упомянутый проект №5600, одобренный Верховной радой в первом чтении. Документ содержит нормы, которые существенно увеличивают фискальную нагрузку на легальный бизнес, в том числе и промышленный.

Речь идет об ужесточение экологических налогов и сборов, что может дать только один результат – падение промпроизводства и ВВП, потерю украинской промышленностью не только внешних, но и внутренних рынков, от чего выиграют иностранные конкуренты. А само по себе увеличение налога не улучшит экологию, о чем уже было сказано выше.

К тому же ставка эконалога возрастет неравномерно, что также вызывает вопросы у бизнеса. На размещение неопасных отвалов горнодобывающей промышленности налог хотят повысить в три раза – на 200%. Тогда как ставки эконалога на опасные отходы, среди которых и токсичные вещества, предлагается повысить лишь на 5%.

Такой подход может привести к ухудшению экологической ситуации в Украине. Не говоря уже о том, что это явная дискриминация по отношению к горно-металлургическим, ферросплавным предприятиям и производителям огнеупоров. Их затраты существенно вырастут, а инвестиций бизнеса в производство, модернизацию и экологию наоборот упадут.

***

Инициативы чиновников по части экологии едва ли находят понимание у бизнеса, не говоря о нулевой поддержке этих идей. Многое из выше указанного промышленники воспринимают как бессистемную и фрагментарную политику. Политику, которая игнорирует реальные проблемы и потребности. А потому ни о каких толчках и стимулах для экономики само собой говорить не приходится.

Здесь, скорее, на лицо деиндустриализация, которую то ли сознательно, то ли из-за некомпетентности усиливают своими решениями власти. Если ситуация будет развиваться в таком же направлении, есть реальная угроза дальнейшей примитивизации промышленного производства. А дальше – полная потеря производственного потенциала, вернуть который будет явно дороже, чем сейчас могут обойтись расходы, позволяющие предотвратить такой сценарий.