Трагический пожар в частном пансионате для пожилых людей в Киевской области заставил правительство обратить внимание на существующую уже много лет проблему. Вице-премьер Геннадий Зубко поручил местным органам власти проверить дома престарелых по всей стране. Корреспонденту РБК-Украина удалось посетить одно из таких заведений вместе с представителями Офиса уполномоченного по правам человека.
Трагический пожар в частном пансионате для пожилых людей в Киевской области заставил правительство обратить внимание на существующую уже много лет проблему. Вице-премьер Геннадий Зубко поручил местным органам власти проверить дома престарелых по всей стране. Корреспонденту РБК-Украина удалось посетить одно из таких заведений вместе с представителями Офиса уполномоченного по правам человека.
Стационарное отделение территориального центра социального обслуживания в Тетиеве, райцентре на юго-западе Киевской области - небольшое одноэтажное здание посреди утопающего в зелени двора районной больницы. Панно над затертым диваном в темном холле, изображающее мать с ребенком, напоминает, что когда-то здесь размещалось родильное отделение. Впрочем, последние несколько лет жизнь здесь не начинается, а заканчивается - стационарное отделение по сути является домом престарелых, в котором сейчас доживают свой век два десятка человек.
Вместе с представителями Офиса омбудсмена наша инспекция проходит в рамках так называемого Национального превентивного механизма - проекта постоянного мониторинга мест несвободы, который сотрудники Офиса проводят вместе с представителями общественных организаций. Мандат монитора дает право на визит без предупреждения и полный доступ ко всем помещениям тюрем, следственных изоляторов, колоний, интернатов и других закрытых учреждений.
Сотрудницы Офиса Ирина Сергиенко и Елена Темченко специализируются именно на объектах соцзащиты, в частности на домах престарелых. По официальным данным, на начало 2016 года их в стране свыше 400, под опекой государства содержатся более 20 тыс. стариков.
Едкий запах мочи и хлорки бьет в нос еще у порога. Завидев нашу группу из окна, местная нянечка тщетно попыталась перебить его освежителем воздуха. Матрасы из-под семерых лежачих подопечных здесь не стирают, а только просушивают во дворе.
В Тетиеве мониторы Офиса омбудсмена уже во второй раз за последний месяц, говорят, что во время предыдущего визита подгузников в доме престарелых не было вовсе. Да и сейчас их почти не используют - несколько нераспечатанных упаковок пылятся в углу кабинета заведующей.
- Они (подопечные, - ред.) сами отказываются от подгузников. Говорят: "Снимите эти панцири",- заверяет нас медсестра Елена Синкевич.
Выкрашенные в ядовито-салатный и голубой цвет стены коридоров соединяют десяток комнат, в которых по двое-четверо живут местные старики. Внутри - ржавые продавленные до самого пола кровати, перевезенные из домов шкафы и ковры. На коврах - немногочисленные личные фотографии и календари (почему-то все от Аграрной партии).
На 20 человек две уборные. Для тех, кто не может сам добраться до туалетов, возле кроватей стоят обшарпанные стулья с вырезанными сидениями, под ними - пластмассовые ведра, некоторые без крышек.
Ванная - одна на всех. По словам заведующей Ольги Панченко, стариков здесь моют два раза в неделю. Табличка на дверях запертой душевой говорит о другом: “Купание проживающих - вторая и четвертая пятница каждого месяца”. “Запираем, потому что одна бабушка вечно все из ванной ворует”,- объясняет заведующая.
В дальней комнате находим лежащего без нижнего белья на мокром матрасе пожилого мужчину. С кровати Петр Васильевич не встает вот уже пару месяцев после перелома бедра. “Паршиво живется”,- коротко отвечает он на наши вопросы. Во время предыдущего визита мониторов, мужчина рассказывал, что перелом получил после того, как его грубо толкнула одна из нянечек.
Впрочем, сотрудники дома престарелых заверяют нас, что на слова старичка не стоит обращать особого внимания - у него диагностирована шизофрения.
Несмотря на то, что дом престарелых находится на территории больницы, последний раз врач у Петра Васильевича был еще в марте, да и то всего лишь у терапевта. От болей в руке и сломанной ноге ему выписали анальгин. Никакого другого лечения физических и душевных болезней не предусмотрено.
- Ну, жалуется он на боли, что мы можем поделать,- разводит руками медсестра. - Сами понимаете, психически больной человек.
Но проблемы с лечением здесь не только у “психических”. Моложавый Анатолий с красной звездой и флажками ВО “Свобода” над кроватью жалуется на ревматическую боль в ногах. Для лечения местный персонал купил ему бутылку с непонятной жидкостью, судя по этикетке, сильно смахивающую на псевдомедицинскую продукцию сетевого маркетинга. “Лекарство” вызвало жуткую аллергию, рассказывает Анатолий, потирая все еще болящие ноги.
Фото: постоялец Анатолий (слева) жалуется на аллергию после приема болеутоляющих лекарств
У соседа Петра Васильевича по комнате, Владимира Петелина тоже диагностировано психическое расстройство. В коридоре его тщательно обыскивает заведующая - вернувшись с прогулки мужчина пытается пронести в карманах всякий мусор: камешки, стеклышки, обломок бритвы. Во время досмотра он вдруг резко поднимает руки, прячась в защитной позе и прижимаясь к стене. “Б`є вона мене. По морді”,- поясняет он позже нам.
- Людей с психическими расстройствами здесь вообще быть не должно,- возмущается монитор Елена Темченко. - Им же необходимо профильное лечение, специализированный уход.
Но, чтобы оформить стариков в специализированный интернат, необходимо сначала везти их на медицинскую комиссию, затем переоформлять бумаги, добиваясь перевода.
К тому же штатное расписание и бюджет дома престарелых рассчитано под определенное количество постояльцев и терять “клиентуру” здесь не очень-то хотят.
Нехватка денег - вот основной контраргумент сотрудников дома престарелых на замечания мониторов. Судя по документам, районное финансирование выделяется лишь на зарплату и оплату коммунальных услуг. Остальное - за счет 75% пенсий подопечных, которые забирает себе учреждение. За эти более чем скромные деньги сотрудники должны покупать моющие средства и медикаменты, средства гигиены и продукты для двадцати человек.
- Очень скупо кормят,- рассказывает 80-летняя Анна Миновна. - Кашу и борщ еще дают. А мясо и молочное - очень редко. А так, знаете ли, хочется молочного.
Дополнить скудный рацион дома престарелых подопечные пытаются за счет оставшихся 25% пенсии, которые по идее должны получать на руки. Но так бывает далеко не всегда.
- Да они сами нам эти деньги отдают,- рассказывает Ольга Панченко, доставая из ящика конверт с деньгами и тетрадку с записями. - Зефира там купить или масла, или таблеток от давления.
На замечания мониторов о том, что хранить в таком виде средства подопечных незаконно, заведующая начинает божиться, что тратит на пенсионеров все до копейки.
- Видите запись: вот этой пачку масла позавчера купила. Где масло? Так съела она его уже. Они же едят…
Проблемы с пенсиями в таких учреждениях возникают по большому счету по вине государства, признают мониторы. Минсополитики уже давно должен был разработать что-то вроде инструкции или порядка учета этих денег, которые бы регламентировали финансовые отношения между персоналом и подопечными.
- Люди, которые работают в таких учреждениях, привыкли в первую очередь выполнять инструкции, а не заботиться об обеспечении достойного уровня жизни,- констатирует Елена Темченко,- От этого еще печальнее чем от недостатка финансирования.
Как бы в оправдание на эти слова директор тетиевского территориального центра социальной помощи Галина Корчак рассказывает, как в прошлом году сама выпрашивала у местных фермеров деньги на помощь дому престарелых. Так удалось частично отремонтировать систему отопления. Правда, за это чиновница получила нагоняй от районных властей - за то, что “выносила сор из избы”.
Далеко не все подопечные тетиевского дома престарелых настроены жаловаться на жизнь - многие попали сюда из гораздо худших условий. Например, Елена, живущая здесь уже 13 лет, до этого вообще не имела крыши над головой.
Бездомные и одинокие старики - основной контингент таких заведений. Лишь к нескольким живущим в Тетиеве старикам изредка наведываются родственники. Остальные радуются каждому случайному гостю.
- Живеться добре, та нікому б не побажала такого добра,- пускает слезу Анна Паламарчук, коротающая здесь уже шестой год. - Не дають померти, бо дають їсти і дають спати. Але дуже хочу додому. Дітки, ви б хоч подивились, як там моя хата. Тут недалеко.
Проехав несколько кварталов, действительно обнаруживаем по данному нам адресу домик старушки. Вот только живут тут уже совсем другие люди.
- Лариса тут живет. Ну та, що за бабой доглядала,- рассказывет соседка. - Як доглядала? Ну, огород ей полола… Только баба Аня вечно по кастрюлям скребла - видно голодной была.
Загадочная Лариса оказывается сотрудницей все того же центра социальной помощи Ларисой Полозюк. Шесть лет назад именно она поместила Анну Паламарчук в дом престарелых. За это старушка завещала ей дом, земельный участок, да еще и регулярно отдает остаток пенсии - “на похороны”. Правда, сама пенсионерка о завещании ничего не помнит.
- Такие случаи далеко не редкость,- рассказывает монитор Ирина Сергиенко.- Сотрудники центров, оказывающие престарелым социальную помощь, сами же и принимают решение о помещении их в стационар. А потом в собственности этих сотрудников, а иногда и самих центров остается жилье, имущество одиноких стариков. Никакого контроля за этими процессами нет.
Впрочем, одинокие и бездомные старики - не единственные постояльцы домов престарелых. Иногда своих родственников сюда помещают и вполне благополучные семьи, не имеющие ни времени, ни навыков, ни ресурсов, чтобы ухаживать за людьми преклонного возраста.
Коммунальные учреждения предоставляют такую возможность за две-три тысячи гривен в месяц. Само собой, речь идет о заведениях в крупных городах, где условия на порядок выше чем в Тетиеве. Но все равно желающих не много. По данным Офиса уполномоченного, на начало года в Киеве из 404 подопечных в двух пансионатах для людей преклонного возраста лишь 21 жил на платной основе.
Но, немного порывшись в интернете, можно обнаружить около десятка частных домов престарелых расположенных в окрестностях столицы. Уход за людьми преклонного возраста они предлагают за 6-15 тыс. гривен в месяц - в зависимости от состояния подопечного и условий проживания. Впрочем, везде обещают круглосуточную медицинскую помощь, прогулки на свежем воздухе, сбалансированное питания и заботу.
Таким был и пансионат “Родной очаг” в Леточках, небольшом селе на противоположной от Тетиева окраине Киевской области. Пожар, случившийся здесь в ночь на 30 мая унес жизни 17 постояльцев.
На развалинах пансионата, спустя неделю после пожара, все еще сильно пахнет гарью. Жилой корпус уничтожен дотла, административный - наполовину. Полиция и ГСЧС наспех опечатали единственные уцелевшие двери, но все окна остались открытыми нараспашку, через одно из них видно, как в подвале все еще сушится на веревке постиранное перед пожаром белье.
Как и многие частные пансионаты для людей преклонного возраста ,“Родной очаг” на бумаге был чем-то совсем другим. Если точнее, содержавший его предприниматель имел разрешение на деятельность кадрового агентства, торговлю лекарствами, временное размещение сезонных рабочих и прокат предметов личного потребления. Ничего, что могло бы хоть как-то походить на дом престарелых.
- Мы буквально недавно были с мониторинговым визитом в этом районе,- рассказывает Ирина Сергиенко из Офиса омбудсмена. - В местном управлении соцзащиты ни о каком доме престарелых в Леточках не знали.
Как поясняет руководитель социально-реабилитационного центра “Родына” Лариса Самсонова, такое отсутствие надлежащего оформления распространенная практика: “Понятия “частный дом престарелых” вообще не существует. В лучшем случае подобные заведения оформлены как гостиницы. В худшем, владельцы говорят, что родственники погостить приехали”.
В небольших Леточках о настоящей деятельности “Родного очага” знали практически все. Однако условиями проживания в паснионате никто особо не интересовался. Соседи рассказывают лишь, что к постояльцам регулярно приезжали родственники из Киева. А раз родственники довольны, то и у соседей претензий не было.
По предварительным данным ГСЧС, пожар в доме престарелых мог начаться из-за неисправного телевизора, затем огонь перекинулся на деревянные панели, которыми было отделано помещение. Полулегальный статус позволял “Родному очагу” избегать проверок не только из Офиса омбудсмена, но из противопожарной службы.
Правозащитники уверены: частные дома престарелых необходимы, как альтернатива коммунальным учреждениям, находящимся в ужасном состоянии. Но для этого они должны находиться под контролем государства и общественности.
Эту проблему должен решить правительственный законопроект "О социальных услугах", который ожидает рассмотрения в Раде. Он предполагает не только легитимизацию частных социальных учреждений, но и их обязательную регистрацию. Но и в этом документе хватает сомнительных моментов.
- В частности, из закона о защите граждан пожилого возраста почему-то хотят убрать статью, которая должна гарантировать жителям домов престарелых достойные условия жизни, приближенные к домашним,- рассказывает Лариса Самсонова.- Будем с этим бороться.