Накануне возможного решения Конституционного суда по открытию рынка земли мы поинтересовались у владельца одного из флагманов украинского аграрного сектора, компании ULF Олега Бахматюка, верит ли он в открытие рынка земли и какой должна быть модель этого рынка.
- По вашему мнению, можно говорить о том, что рынок земли заработает в 2019 году?
- Честно говоря, не очень верю, потому что в год парламентских и президентских выборов такие решения принимаются только в том случае, когда лидер выборов берет на щит этот вопрос. Насколько я вижу, один из реальных кандидатов в президенты не то, что не готов коммуницировать эту тему, большинство из них строят свои кампании именно на том, что рынок земли нельзя открывать.
- Ну хорошо, но если Конституционный суд принимает решение о том, что нужно открывать рынок земли, как дальше будет развиваться ситуация?
- Как по мне, мы воз ставим перед лошадью. Моделей открытия рынка существует несколько десятков. И некоторые хорошо сработали в одних странах и наоборот, привели к коллапсу в других. Несколько лет назад я слышал от одного деятеля, что нам надо воплощать в жизнь эстонскую модель, потому что она там дала невероятный эффект. Он действительно прав - эта модель прекрасно заработала в Эстонии, но Эстония - это одна из самых маленьких стран Европы и их модель есть нормальной для страны с населением в чуть более миллиона человек и которая вовсе не имеет амбиций стать житницей Европы.
- Тогда какая модель нам нужна?
- Рынок земли не самоцель. Главное, чтобы работала экономическая модель. Я думаю, что модель земельного рынка имеет несколько составляющих. Я бы разделил рынок земли на три примерно одинаковых кластера.
Первый - это по сути небольшие участки до 5 га земли. Государство уже начало давать определенные дотации этим людям на содержание одной коровы, но надо продумать и другие механизмы, прежде всего связанные с кооперацией. Второй кластер - средний землевладелец, который должен насытить внутренний рынок своей продукцией. И львиная доля дотаций государства должна идти именно сюда.
Кроме того, именно эта часть хозяйств страдает от рейдерства. Что-то уже сделано, но это ненормально, когда фермеры объединяются в военизированные отряды против рейдеров. И третий кластер - это крупный производитель, который должен работать прежде всего на экспорт.
И здесь государство должно работать не столько посредством инструмента дотаций, сколько помощью с инфраструктурой (дороги, подъездные пути к портам, работа самих портов и т.д.) и, безусловно, лоббизмом на внешних рынках. Американский посол в одной стране мира не стесняется говорить, что "Я - это Coca-Cola", а японский посол нигде не стесняется говорить, что "Я - это Toyota или Mazda".
И только украинский посол боится даже заикнуться о том, что он поддерживает какую-то украинскую компанию. Поэтому, модель рынка земли, по-моему, должна исходить именно из этих трех кластеров и максимального комфорта для работы бизнеса.