Выйти из плена: как сейчас идут переговоры по обмену заложников в АТО

На этой неделе вопрос освобождения заложников из плена боевиков опять вышел в топ-темы. После громких заявлений отдельных политиков уполномоченные представители Украины в переговорном процессе предложили уже передать так называемым ЛНР и ДНР 15 человек.  При этом вице-спикер Верховной рады Ирина Геращенко в очередной раз повторила - Украина готова передать боевикам 228 человек в обмен на 58 заложников. Таким образом появилась надежда разблокировать процесс освобождения всех незаконно удерживаемых. В этом году до сих пор удалось лишь обменять 15 человек. О том, вокруг чего сейчас идут торги и как мешают освобождению переговоры в Минске - в материале РБК-Украина.

Один к четырем

7 декабря после очередных переговоров в Минске вице-спикер парламента Ирина Геращенко заявила, что Украина настаивает на освобождении максимального количества заложников к новогодним праздникам. Украина по спискам требовала выдать 48 человек, а ОРДЛО настаивала на выдаче им более 600 человек. Уже на этой неделе Геращенко сообщила, что Украина инициирует проведение 14 декабря скайп-конференции Трехсторонней контактной группы по вопросу освобождения заложников. Но она не состоялась. «Мы получили "замечательное" письмо от ОБСЕ, что представители РФ в гуманитарной подгруппе не согласны с таким форматом, потому что они считают формат скайп-конференции недостаточно безопасным", - заявила вице-спикер на своей фейсбук-странице.

Параллельно активно начала действовать и народный депутат Надежда Савченко. На прошлой неделе она встречалась в Минске с лидерами самопровозглашенных республик ДНР Александром Захарченко и ЛНР Игорем Плотницким. Они обсуждали освобождение заложников. «Мы договорились о том, что именно такое количество людей может быть обменено. По спискам это получается 226 с украинской стороны и 52 человек со стороны сепаратистов», - заявила она в эфире «Громадського». На следующий день Геращенко сообщила, что Украина готова передать боевикам 15 человек для разблокирования процесса освобождения. Она отметила, что «Украина давно сделала это предложение: передать 228 человек и забрать 58 заложников».

По словам переговорщика Центра содействия и освобождение пленных и заложников при СБУ Юрия Тандита, по 58 запрашиваемых украинской стороной людям есть подтвержденная от боевиков информация, что их удерживают так называемые ДНР и ЛНР. В то же время данные о количестве заложников на оккупированных территориях разнятся. По официальной информации СБУ, на 15 декабря 2016 года таких - 108 человек.«Военнослужащие и правоохранители - 61, из них ВСУ - 53, Нацгвардия - 5, МВД - 3, добробаты - 4, гражданские - 43, из них - 3 волонтеры», - сообщили РБК-Украине в пресс-службе СБУ.

В комментарии «РБК-Украина» Юрий Тандит утверждает, что речь идет о 109 заложниках. Кроме того, еще 10 людей незаконно удерживается в России. Однако по информации источника в СБУ, на днях боевики задержали еще одного человека и теперь в списке – 110 фамилий.

Волонтеры называют большую цифру незаконно удерживаемых людей. По словам руководителя волонтерской группы «Патриот» Олега Котенко, в списках их организации числится около 300 заложников. «Есть же те, кто не обращался в Службу безопасности Украины», - объясняет он. - С одной стороны, боятся. С другой стороны, они знают с кого спросить. Сюда они звонят, им говорят - работаем. Также боятся, что если боевики узнают, что об этом знает СБУ, то пленных просто расстреляют. Много гражданских, которые находятся на той стороне, собираются привлечь (к ответственности, - ред.) по их Уголовному кодексу 1961 годавплоть до расстрела. Вот Чуднецову из «Азова» дали 30 лет. Потому что он житель Мариуполя и ему вменяли измену родине».

Как заявила РБК-Украина руководитель организации «Блакитний птах» Анна Мокроусова, которая занимается психологической реабилитацией заложников, только сначала сентября боевики взяли в заложники 27 человек. «Мы общаемся с правоохранительными органами и знаем, что официальные цифры как минимум в 2,5 раза больше», - говорит она.

По словам активиста организации «Альтернатива» Дениса Денисенко, раньше большинство людей содержалось в здании Донецкого СБУ. «Там есть такой распределитель. Настолько плотно содержались - некоторые не в камерах, а в помещениях архива СБУ, во вспомогательных помещениях. Камеры были битком набиты - это было как раз после Иловайска. В Луганске - также используется областное СБУ, даже в областной государственной администрации людейдержали», - рассказывает он.

В то же время председатель объединения родственников заложников «Берегиня» Алла Макух рассказывает, что сейчас большинство содержатся в Макеевской колонии. Точно об условиях их пребывания ничего неизвестно. Только недавно родные получили письма – их передали представители ОБСЕ и «Красного креста» после их командировки на неподконтрольную территорию. «Ребята жалуются на то, что в плену. Просят теплые вещи, сладости, сигареты. К сожалению, конкретного общения нет. Позвонить никто из них не может. И поэтому мы не можем считать это правдивыми показаниями и правдивым написанием. Единственное, что почерк своих родных девочки, конечно, узнали», - говорит Алла Макуха.

По словам Анны Мокроусовой, условия содержания заложников у боевиков приравниваются к пытке. «Это не заключенный, который знает, какой срок он сидит. Это человек, которого незаконно взяли неизвестно кто, и неизвестно сколько он будет сидеть. По большому счету, он не знает, что должно случиться - то ли их отпустят, то ли дадут встретиться с родственниками, то ли будет обмен. Вот это ожидание само по себе - пытка», - объясняет она.По ее словам, чем дольше человек находится в заложниках, тем больше времени после освобождения нужно для реабилитации. «Возьмем физическое состояние - люди там находятся без достаточного движения. Если это без света, если это еще состояние постоянной накрутки, постоянного обрабатывания, психологического давления, то естественно, чем дольше продолжается все это напряжение, тем дольше им потом нужно выходить из этого состояния», - объясняет она.

Заложники «Минска»

С начала проведения АТО удалось освободить 3083 заложников, за этот год - лишь 15 человек, сообщил Юрий Тандит. Последнийраз в рамках Минских договоренностей в середине сентябряна свободу вышел житель Красного Луча Владимир Жемчугов, который лишился конечностей рук и зрения. Также вместе с ним отпустили сотрудника мониторинговой миссии ООН Юрия Супруна.Одна из причин остановки процессаобмена - не желание со стороны России, считает содиректор программ внешней политики и международной безопасности Центра Разумкова Алексей Мельник.

«Когда в плен попадали десантники, которые «заблудились» на учениях, или два российских ГРУшники, которые выполняли по словам Путина«отдельные военные задачи» или другие военнослужащие, то Россия была действительно заинтересована в этом и включалась мощно», - рассказывает он. Также обмену мешает и отсутствие надлежащей формализации боевых действий на востоке Украины, которые официально называют антитеррористической операцией. Таким образом стороной конфликта по Минским соглашениям является лишь Украина, Россия и ОБСЕ выступают посредниками. Если бы конфликт был признан войной, задержанные считались бы военнопленными. Также появилась бы другая сторона конфликта, которая должна отвечать за надлежащее отношение к таким людям. «Основная масса освобождается после завершения войны. Я не говорю, что было бы лучше для людей, которые находятся в плену. Но по крайней мере, они бы не страдали от того беспредела. Что можно спросить с руководителей непризнанных республик? Гораздо эффективнее спрашивать у государства. В данном случае, речь идет о России», - отметил Мельник.

Примечательно, что в пункте №6 договоренностей указано, что обмен между сторонами должен пройти по принципу «всех на всех». Он должен быть завершен не позднее, чем на пятый день после отводавооружений. Однако привязка переговорного процесса к Минским договоренностям только вредит, утверждают представители отдельных правозащитных организаций, которые занимаются вопросом освобождения.Председатель «Берегини» Алла Макух считает, что в первую очередь, нужно решать вопрос освобождения заложников, а только потом – политические моменты. Но сторона боевиков настаивает на последовательном выполнении пунктов соглашений и соглашается на обмен «всех на всех» только после амнистии. «Так мы очень хотели бы, чтобы пункт обмена был вынесен из этого списка, и он шел отдельно, и на первых страницах», - заявила в комментарии она РБК-Украина.

В то же время Анна Мокроусова уверена: публичные заявления политиков могут повредить переговорному процессу. «Когда президент говорит, что мы готовы менять одного к троим, тогда любые вопросы переговоров, все любые договоренности, когда мы меняем по спискам, тут же уходят в никуда. Потому что вот Президент сказал, значит от нас, от Украины, будут требовать новые условия», - заявляет она.

Практика показала, что внеполитический и доминский переговорный процесс по обмену был эффективнее, утверждает руководитель волонтерской группы «Патриот» Олег Котенко. «В 2014 году он был вообще эффективным, в2015 году - суперэффективным. Но эта эффективность все время падает и падает. Это не потому, что мы перестали уметь разговаривать. Потому что тех людей, которых можно с той стороны вытащить, становится все меньше - у них (в так называемых ДНР - ЛНР, - ред.). Все под приказ. Попал сегодня наш пацан в плен - его уже официальная часть забирает», - говорит он. Именно поэтому волонтерам сейчас проще договариваться только с полевыми командирами об обмене заложниками. Руководители «ДНР» и «ЛНР» уже ничего не решают. После задержания на все про все - максимум двое суток, говорит Котенко.

О том, что до начала переговоров в Минске проще было проводить освобождение заложников, подтверждает и Юрий Тандит. «Тогда было легче договариваться, потому что мы напрямую общались с теми, кто принимал решения. Сегодня же принимается решение одним человеком - ВладимиромВладимировичем Путин. И мы должны сделать все для того, чтоб он принял для себя решения, что ему все-таки нужно решить этот вопрос и отдать всех наших пленных», - заявил он.

Однако спикер Министерства обороныпо вопросам АТО Андрей Лысенко заявляет, что пока Минский формат остается наиболее эффективным. Он – официальный, международный, поэтому украинской стороне легче давить. «Если отделить эту тему, то я не уверени не готов гарантировать, что в тишине, как например, в банковской сфере, это может пройти более эффективно. Потому что тема освобождения пленных зависит только от кремлевских кураторов. И ни в коем случае не зависит от местных боевиков - тех же Захарченко, Плотницкого, поскольку они уже не могут самостоятельно принимать решения на эту тему. И каких-либо разговоров о том, что надо отделить тему освобождения военнопленных, освобождение наших ребят из плена боевиков будет неэффективной», - отметил он.

Олег Котенко рассказал, что обмен и освобождение заложников происходит и параллельно с Минским процессом. Часто меняют заложников, которые не значатся в официальных списках «ДНР» и «ЛНР». Они выполняют отдельные виды работ и из-за угрозы наказания за сокрытие этого факта «хозяева» решают обменять этого заложника. Такие «серые» обмены никто не афиширует. «Тех, кто нам пытается передать людей с той стороны, мы нехотим просто подставлять. Мало ли, может от них и дальше будет приходить помощь в обмене военнопленных», - объясняет он.

Зарубежный опыт некоторых стран показывает, что политики зачастую не вмешиваются в обменный процесс, этим занимаются исключительно профессиональные переговорщики. По словам переговорщика ВадимаРихлиса, в Израиле политики не имеют никакого отношения к переговорному процессу. При обмене военнопленными работают специальные группы переговорщиков, которые есть и в спецслужбах, и при министерстве обороны страны. Он считает, что замена состава Минской группы по освобождению заложников может сдвинуть процесс с мертвой точки. «Чтобы освобождать наших заложников, надо общаться с любыми представителями террористов. Жизни человеческие важнее. Надо общаться профессиональным переговорщикам и с Захарченко, и с Плотницким, и с мелкими командирами. Суть одна - надо вытащить ребят. Далее, если это зависит от России, с ней должны общаться на Минских переговорах тоже эксперты-переговорщики. Либо политические деятели, но при поддержке экспертов-переговорщиков. Тот состав, который есть, - они непрофессионалы », - говорит он.

Но политики в Украине используют тему войны и освобождение заложников для получения дивидендов, так как это волнует украинских избирателей. Именно с этим и можно связать активность отдельных политических групп, которые борются за статус сильного переговорщика, считает политконсультант Петр Охотин. «Одни каналы промотируют, что больше пользы делает переговорная группа Ирины Геращенко и Павла Климкина, которые непосредственно имеют отношения к Банковой. Другая группа пытается сообщать о тех успехах, которые делает группа Виктора Медведчука. Именно в этом контексте следует рассматривать и деятельность Надежды Савченко, которая также сейчас делает себе пиар на теме пленных», - говорит он.