Николай Поддубный: эффективную правоохранительную систему без ГБР построить невозможно

Авторитет генерал-лейтенанта милиции, бывшего начальника ГУВД Киева и столичного УБОП, экс-замминистра внутренних дел, заслуженного юриста Украины Николая Поддубного среди правоохранителей непререкаем. Он начинал простым опером еще в 1966 году, и, пройдя все этапы службы, возглавил в Киеве борьбу с организованной преступностью в криминальные 90-е. Причем делал это весьма успешно, лично принимая участие в операциях по задержанию преступников и освобождению заложников, расследованиях тяжких преступлений, за что был удостоен множества государственных наград.

На заре независимости Поддубный, по сути, с нуля создавал отдел по борьбе с организованной преступностью, имея под рукой всего около 30 сотрудников. "В то время в Киеве действовали около 60 преступных группировок, ситуация была похлеще, чем в Донецке и Луганске. Мы тогда организовали работу, всех поставили на учет. Вскоре удалось нанести несколько мощных ударов по рэкету и удержать ситуацию под контролем. При мне в Киеве не было ни одного вора в законе, все были выдворены", – рассказывает он. 

Николай Поддубный также стоял у истоков создания Национального бюро расследований в 1997 году, став заместителем руководителя ведомства Василия Дурдинца. Но после нескольких лет юридической и организационной подготовки к запуску бюро, закон о НБР не прошел второе чтение в парламенте.

В итоге ведомство так и не начало полноценную работу. Говорят, руководители силовых ведомств слишком ревностно отнеслись к появлению новой правоохранительной структуры, которая должна была сконцентрировать следствие в своих руках, и сделали все возможное, чтобы завалить амбициозный проект, создаваемый по опыту и лучшим примерам западных расследовательских институций.

Вторая попытка создания подобной структуры происходит сейчас. Руководителя Государственного бюро расследований выбирают на открытом конкурсе, а само ведомство должно, согласно закону, заработать уже в ноябре 2017 года.

- По вашему мнению, сможет ли создание ГБР существенно повлиять на эффективность работы правоохранительной системы в Украине?

- Создание ГБР наравне с реформированием должно стать завершающим этапом реформы правоохранительной системы. Это ведь один из самых главных запросов общества на сегодняшний день. Причины понятны – обуздать криминальную обстановку правоохранители пока не в состоянии, вал преступности лишь растет с каждым месяцем. Сейчас почистили МВД и ничего не добились, кражи и разбои увеличились в сотни раз.

Люди также хотят гарантий от возможного использования правоохранительных органов для узурпации власти, реальной, а не мнимой борьбы с коррупцией – то есть, обеспечения работы всей системы в интересах граждан.

Общество и государство крайне нуждается в эффективной правоохранительной системе. И я убежден, что без ГБР ее построить невозможно. Но, повторюсь, это должен быть независимый орган, к работе в котором будут привлечены профессионалы.

- Сейчас много спорят вокруг полномочий ГБР. Некоторые из претендентов на должность говорят, что нужно принимать дополнительные законодательные акты, чтобы бюро в принципе смогло начать работу. Что в первую очередь необходимо для эффективной работы ведомства?

- Считаю, что до тех пор, пока следствие не заберут у всех силовиков и не отдадут в ГБР, ожидать эффективной борьбы с преступностью нет смысла. После создание ГБР следствие должно перейти к ним, туда же должны перейти оперативные работники – по линии борьбы с уголовной преступностью, по борьбе с экономической преступностью, с распространением наркотиков и т. д. Необходимо объединить службы следствия и оперативные возможности.

Я неоднократно ездил на семинары по обмену опытом в США, европейские страны, и могу сказать, что такая практика используется, например, в ФБР – эта служба работает, и работает эффективно. Поэтому считаю, что оперативный работник должен изучать лучший передовой опыт и методы оперативной работы. Причем лично поехать и посмотреть, ведь это совсем другое впечатление. Мне, кстати, в этом плане больше всего понравилась организация работы в Италии – быстро, четко, эффективно, у них система выстроена очень разумно.

Ведь что такое бюро? Это сплоченная сеть служб, направленная на раскрытие преступлений, это объединение людей, которые имеют определенные взгляды и поддерживают друг друга в работе.

К слову, раньше в Киеве на постоянной основе работали группы по раскрытию убийств, куда входили, в том числе и следователи прокуратуры, криминалисты, эксперты и т.д. Они вместе ездили на место происшествий, обменивались опытом, было ощущение плеча. И приезжая, сразу знали, что нужно делать, преследовали общую цель, направленную на раскрытие преступления.

- Вы стояли у истоков создания Национального бюро расследований в 90-х годах. Почему оно так и не заработало?

- По тем же причинам, по которым и сейчас всячески затягивают процесс назначения руководства ГБР.

Национальное бюро расследований было создано указом президента Кучмы в 1997 году и просуществовало до 2000 года. Директором НБР был назначен генерал Василий Дурдинец – управленец высокого класса, мощнейший организатор и государственник, человек с огромным опытом решения масштабных общегосударственных проблем, и, пожалуй, один из немногих в то время, кто мог реально сдвинуть с места процесс создания бюро.

Работа закипела довольно быстро. За основу для нового ведомства была принята следующая модель: создание НБР на базе существующих спецподразделений по борьбе с организованной преступностью и коррупцией МВД и СБУ, а также следственных подразделений этих же ведомств и прокуратуры.

Мы начали создание НБР с ноля, нашли помещение, в структуре Кабмина была создана служба директора Национального бюро расследований. Это уже была реально существующая структура, которая должна была стать основой создаваемого правоохранительного органа, в которую входил и я, как заместитель директора.

Считаю, что тогда все было организовано правильно, особенно тщательно мы подходили к кадровому вопросу, поскольку цели были поставлены амбициозные и нужно было соответствовать ожиданиям. Но в ситуацию все же вмешались на самом политическом верху. В итоге закон о НБР прошел первое чтение, а буквально накануне второго чтения был снят с повестки дня.

Таким образом, хоть подготовка прошла полностью, закон не был принят, и Национальное бюро расследований так и не заработало. Впрочем, за прошедшее время потребность существования в государстве такого независимого органа только усилилась. И я искренне надеюсь, что в этот раз никакие политические интриги процесс не остановят.

- Как вы считаете, сможет ли ГБР стать по-настоящему независимым органом?

- ГБР запланировано как структура имеющая статус центрального органа исполнительной власти. Насколько мне известно, в ее руках должны сосредоточиться все функции по проведению досудебных расследований преступлений – кроме тех, которые, согласно закону, относятся к подследственности нового правоохранительного органа – НАБУ. А это и чиновники высшего ранга, и судьи, и прокуроры, должностные лица других правоохранительных органов, включая НАБУ и САП.

О чем это говорит? Что попытки давления на руководителя ГБР неизбежны и ему придется работать в сложных условиях. Но он должен обладать той квалификацией и теми человеческими качествами, которые не позволят никакого вмешательства со стороны.

Само собой разумеется, что директор ГБР должен быть неподкупным. Сколько б мы не говорили о борьбе с преступностью и коррупцией, нужно понимать, что множеству людей в верхах это просто невыгодно. Возглавить Госбюро расследований должен тот, кто пришел по призванию. Человек, который идет на эту ответственную работу и понимает, что "хорошим дядей" быть не сможет, даже для своих друзей, а должен выполнять то, что предписано законом, не взирая на лица.

- Лично вы видите среди претендентов на должность руководителя ГБР человека, который бы смог настроить эффективную работу ведомства?

- Что касается персоналий, мне тяжело судить, поскольку знаю лишь несколько фамилий – одних лично, других в связи с их публичной активностью. Вот, например, знаю, что одна из кандидатур – замгенпрокурора Анатолий Матиос… Что ему мешало заняться делом Павла Шеремета и раскрыть его? Возьми на себя ответственность, докажи, что ты можешь. А он идет в директоры ГБР сейчас.

Довольно давно знаю Алексея Горащенкова, хоть он и парень молодой, но мы пересекались еще на этапе создания Нацбюро расследований. Его отец, Николай Горащенков, работал у нас в системе МВД, был самым молодым начальником райуправления, потом стал начальником угрозыска. Славился смелостью и неподкупностью, множество раз лично участвовал в раскрытии преступлений, пользовался огромным уважением среди оперативников.

Вспоминаю, как однажды он поехал проверять сообщение по оружию, вскоре возвращается… Оказывается, что сам провел задержание, привез полный кабинет оружия, включая пулеметы! Другой бы так не смог сделать. Так вот сын, еще совсем молодой, часто приходил, интересовался работой отца, а когда началась работа над запуском НБР во второй половине 90-х, то много помогал нам на этом этапе – в оформлении документов и т. д., чувствовалось, что человек очень горит идеей появления бюро расследований.

И если участвует сейчас в конкурсе – значит, продолжает этой идеей жить. Честно говоря, вспоминая сейчас те времена, никогда не думал, что придет время и мы будем говорить об Алексее Горащенкове как о кандидате на должность руководителя Госбюро расследований, ведь помню его еще совсем юным.

Но на сегодня, насколько мне известно, у него хороший стаж не только по линии правопорядка, но и по линии МИД – в совершенстве знает несколько иностранных языков, значит, сможет на совершенно другом уровне общаться с иностранными коллегами и наладить хороший контакт.

Фото: Николай Поддубный вместе с Николаем Горащенковым и другими коллегами

- В разговоре постоянно всплывает тема того, что процесс конкурсного отбора главы ГБР тормозится. Почему, как вы считаете?

- Конечно, функции ГБР и эта независимость, которая закреплена законодательно, многих настораживает и, очевидно, поэтому делают все возможное, чтобы затянуть этот процесс. С большой долей вероятности сейчас можно говорить о том, что это делается намеренно. Сама история это подсказывает. Как и во время попытки создания Национального бюро расследований в 90-х, силовики боятся такого органа и всячески препятствуют его появлению.

Сейчас им понятна существующая система координат, изучены все, кто имеет влияние на ее работу. А вдруг ГБР возглавит человек не из системы и с ним невозможно будет договориться? Поэтому боятся и противодействуют.

Взять хотя бы ситуацию с исследованиями кандидатов на должности в ГБР на полиграфе. Порядок тестирования был утвержден Кабмином лишь недавно, чуть более недели назад, а перед этим фактически на два месяца все увязло в бюрократических процедурах. Драгоценное время было потеряно. В итоге получаем такую ситуацию: руководство бюро еще не избрано, а уже в конце ноября Госбюро расследований должно начать работу. А ведь на наполнение ведомства кадрами уйдет не менее полугода.

- Вы говорите, что уровень профессионализма в полиции серьезно упал. Где же тогда брать подходящие кадры для ГБР?

- Во время моей работы не было таких технических возможностей, как сейчас – интернет, базы данных. Но мы очень солидно работали с информацией. В Киеве не назревало никаких побоищ между силовиками и криминалитетом, потому что все они были в поле зрения, состояли на учетах, тогда еще была хоть и карточная система, но она действительно работала. А сейчас такой планомерной работы нет. Базу данных по ОПГ необходимо нарабатывать, и для этого нужны профессиональные следователи и оперативники.

По линии угрозыска кадры нужно долго и тщательно воспитывать, проводить регулярные курсы подготовки, это люди, которые должны по призванию работать. Человек должен любить свое дело, и раскрывая преступления мотивировать себя, прежде всего, своей пользой для общества.

Это ведь целая наука, которую нужно усвоить. Старая истина оперативника гласила: "Каждое уголовное преступление должно раскрываться руками уголовных преступников". Что подразумевает – нужно изучить и понять человека, который его совершал, и тогда ты сможешь преступление раскрыть.