Назар Холодницкий: Если бы мы ничего не делали, то все были бы довольны

С заместителем генерального прокурора-руководителем Специализированной антикоррупционной прокуратуры Назаром Холодницким мы общаемся в его кабинете в здании, которое ГПУ отдала под недавно созданную прокуратуру рядом с детской больницей "Охматдет". Перед интервью просим, что беседа была откровенной. "У меня неоткровенных разговоров нет, но плакаться и изливать душу тоже не буду", - поправляя галстук, говорит Холодницкий.

У руководителя антикоррупционной прокуратуры, которой недавно исполнилось восемь месяцев, довольно просторный кабинет с аквариумом и монитором видеонаблюдения, на который выводится слежения за несколькими зонами здания САП, в частности, приемной.

Интервью состоялось на следующий день после того, как для выяснения отношений в кабинете генпрокурора Юрия Луценко встретились руководители САП, НАБУ и ГПУ. Холодницкий говорит, что встреча была очень "горячей". О чем на ней шла речь, ждать ли народным депутатам новых уголовных дел, какое "дело Коломойского" расследует САП, об этом руководитель Специализированной антикоррупционной прокуратуры Назар Холодницкий рассказал корреспондентам РБК-Украина.

РБК-Украина: 17 августа вы и директор НАБ Украины Артем Сытник встречались с генеральным прокурором Юрием Луценко. Расскажите, о чем говорили и довольны ли вы результатом.

Назар Холодницкий: Говорили о ситуации, сложившейся в деятельности правоохранительных органов вообще, деятельности ГПУ, САП и НАБУ, в частности. Это и события 5 августа – когда были обыски в НАБУ, которые, как позже оказалось, были вообще необоснованными и безрезультатными. И, соответственно, последующие события... У нас много всяких таких моментов почему-то выпадает на пятницу. Даже боишься, что завтра будет (интервью состоялось в четверг 18 августа - ред.)

Также обсуждали то недоразумение, которое произошло в минувшую пятницу (12 августа сотрудники ГПУ задержали двух детективов НАБУ, которые по их утверждению, вели за ними наблюдение – ред.), когда мы с директором НАБУ открывали во Львове территориальное управление. Обсудили все «наболевшие» вопросы. Беседа была долгой. Как правильно сказал господин Богдан Витвицкий (внештатный советник генпрокурора, экс-помощник федерального прокурора США - ред.), иногда она была "hot" - горячей, иногда напряженной, иногда - спокойной, но этот разговор должен состояться. Так дальше продолжаться не могло.

Мной было принято решение, что я туда (на совместный брифинг генпрокурора Юрия Луценко и директора НАБ Украины Артема Сытника - ред.) не иду. Во-первых, у меня были две важные встречи. Во-вторых, пусть общество информируют руководители тех ведомств, чьи подчиненные стали участниками указанных событий. Надеюсь, что конфликт исчерпан, все стороны сделали правильные выводы, что нужно действовать согласно закону.

Все эти недоразумения начались с того, что, видимо, одна сторона хотела действовать строго согласно действующего закона, а другая постоянно ищет, как бы этот закон трактовать по-своему. Но я считаю, что если бы эти события произошли в 2005-2006 годах, то, возможно, и не было такого резонанса. А когда у страны украден Крым, когда оккупирована часть востока, когда нависает реальная военная опасность – то вторжение со стороны наших "любимых" соседей, подобные конфликты, конечно, никому не на руку, кроме Путина. И здесь мы все должны понимать, что внутренние события могут иметь внешнее проявление, чего мы не должны допустить. Чтобы не было как в том анекдоте: "Когда поочередно "белые" выгоняли из леса "красных", а потом пришел лесник и выгнал и первых, и вторых...".

РБК-Украина: По результатам разговора. Теперь расследованием дела будет заниматься СБУ. Вы верите в объективность расследования? Роль арбитра передается СБУ...

Назар Холодницкий: Служба безопасности не становится арбитром. Перед встречей нами было решено, что мы будем рекомендовать СБУ, как следственный орган. В полиции сейчас реформы, переаттестации. Боимся, чтобы это расследование не потерялось где-то за другими событиями. В СБУ достаточно сильное следствие, поэтому пока нет оснований не доверять этому органу. Но мы должны понимать, что, кто бы не был следователем, все равно процессуальным руководителем будет прокурор. И все нити все равно ведут в Генпрокуратуру.

Именно поэтому я предложил, чтобы не было потом никаких недоразумений, включить в состав группы прокурора САП.

РБК-Украина: Вам достаточно одного прокурора? И сколько всего будет в группе процессуальных руководителей по этому делу?

Назар Холодницкий: Это будет определять генпрокурор. Учитывая, что нас (сотрудников САП - ред.) мало, я принял решение, что это будет кто-то один. Думаю, это будет уровень начальника отдела Антикоррупционной прокуратуры. Но это не буду я лично, чтобы опять не было обвинений в предвзятости.

РБК-Украина: Когда можно ожидать завершения расследования?

Назар Холодницкий: Сегодня утром (интервью записывалось 18 августа - ред.) я уже дал указание детективам, прокурорам и процессуальным руководителям подготовить производство с нашей стороны, чтобы завтра утром подписать сопроводительное письмо на имя генпрокурора и максимум до понедельника это производство направить в Генеральную прокуратуру Украины.

РБК-Украина: Все же, сколько по времени может растянуться следствие?

Назар Холодницкий: Это зависит от следствия. Я не являюсь и не буду процессуальным руководителем. Будем держать дело на контроле. Всем выгодно, чтобы следствие закончилось как можно скорее. Но есть вопрос. Генпрокурор озвучил претензии к антикоррупционным органам. Мы сообщили, что у нас обоснованные вопросы к Генпрокуратуре – вопросы задержания, содержания (сотрудников НАБУ - ред.), те знаменитые подвалы, которые мне уже самому интересно пойти посмотреть. И вопрос спецназа, который прибыл на защиту, а не для штурма, как это пытаются некоторые представить. Пусть следствие все устанавливает. Любые комментарии могут быть неправильно восприняты.

РБК-Украина: Допускаете ли вы, что по результатам следствия "всех собак повесят" на НАБ Украины?

Назар Холодницкий: Мы ничего не исключаем. Именно поэтому САП и присоединилась, чтобы участвовать в процессуальном руководстве и расследовании этих производств, ибо, откровенно говоря, возможно, такие попытки и будут. Мы – за совместную работу. Я про эту совместную работу говорю еще с мая. Меня пока что не слышат или не хотят слышать...

РБК-Украина: Относительно подвалов и задержания. РБК-Украина опубликовало протоколы допросов сотрудников НАБУ. Там есть несколько интересных моментов. Во-первых, один из задержанных лиц не называет себя сотрудником НАБУ, а указывает, что он безработный. Во-вторых, там нет ни одного упоминания о пытках.

Назар Холодницкий: В каждой ситуации надо ставить себя на место тех людей. Представьте, что вас допрашивают или "общаются" с вами пять-семь человек. Конечно, вы не будете говорить, что есть какие-то пытки. Верно? Приведу пример. Все, кто попадает в СИЗО, очень часто дают любые показания, лишь бы оттуда выйти. По Крыму, например, до меня доходит информация, что кто-то из задержанных прокуроров, находясь в СИЗО, давал на меня какие-то показания по прошлым делам. Поэтому это достаточно субъективно. Только на показаниях никогда нельзя строить дело.

РБК-Украина: С пострадавших были "сняты" побои?

Назар Холодницкий: Знаю, что и сотрудники НАБУ, и сотрудники ГПУ обращались в медицинские учреждения. Кто-то до сих пор находится в больнице, насколько мне известно. Опять же, это вопрос субъективный. Можно находиться в больнице, потому что есть такая потребность. А можно просто находиться в больнице до достижения 21 дня, как это часто было...С такими случаями я встречался на практике, когда, например, потерпевшие от дорожно-транспортных происшествий намеренно находились в больницах до 21 дня, чтобы увеличить тяжесть преступления.

РБК-Украина: Как быть с тем человеком, который в протоколе значится безработным? Он сотрудник НАБУ?

Назар Холодницкий: Выброшены некоторые протоколы допросов и объяснений. Новый УПК не предусматривает такого вида документа как «объяснение» в рамках производства. На основании чего, со ссылкой на какие статьи они вообще были отобраны, неизвестно. С другой стороны, насколько я понимаю, речь идет о протоколе допроса в рамках производства о покушении на следователя Суса, и тут возникает конфликт интересов. Имеет ли право руководитель следственного подразделения расследовать покушение на самого себя? Где здесь объективность?

РБК-Украина: Если вернуться к истоку конфликта, вы для себя поняли, с чего все началось?

Назар Холодницкий: Если говорить о первоисточнике, то наверное, это была попытка создания самого этого департамента...

РБК-Украина: То есть, все началось с создания департамента по расследованию особо важных преступлений в сфере экономики?

Назар Холодницкий: Не только с этого. Все началось тогда, когда мы по требованию закона вытребовали из ГПУ первое производство, а нам его не дали. Речь идет о том самом Назаруке, о котором был первый вопрос на пресс-конференции, заместителе начальника СБ в Житомирской области, дело которого мы вернули в Генпрокуратуру после трех месяцев ожидания.

Затем в феврале создали этот департамент. Согласно регламенту, при создании любого нового подразделения свои визы должен поставить каждый из заместителей генпрокурора. И, когда мне пришло положение об этом департамент для изучения, я четко указал, что считаю его незаконным, поскольку он дублирует функции Главного следственного управления в части следствия и Департамента процессуального руководства в части процессуального руководства. Если проанализировать производства, которые они расследуют, это не только экономика. Но и дела о покушении на жизнь – это не экономическое преступление. И о прослушивании – и это не экономическое преступление. Тем не менее, департамент называется "экономических преступлений".

К сожалению, мои замечания не были учтены. Антикоррупционное бюро после последних событий, пожалуй, никому неугодно. И, видимо, нужно создать некую квази-структуру, которая формально или неформально будет осуществлять такие же полномочия.

Потом были вопросы по подследственности, которые я поднимаю с марта. Пока написано, что судьи - это наша подследственность, тогда извините, никто другой, кроме нас, не имеет права объявлять подозрения судьям.

У нас же была ситуация в Донецкой области, когда в марте прокуратура области объявила подозрение судье. В течение апреля, мая и половины июня они не проводили никаких следственных действий, а когда сроки выходили, вдруг вспомнили, что это подследственность НАБУ. И пусть НАБУ заканчивает. Мы дело почитали, а там есть вопросы. Получается так, что одни разоблачают преступников, пиарятся, рассказывают, какие они крутые, но в суд никто не может направить этот пиар. А потом говорят: "САП или НАБУ, это ваша подследственность. Вы заканчивайте!". И хотят делать прокуроров антикоррупционной прокуратуры ответственными за доказательства, к сбору которого они в начале были не причастны. Так нельзя. Это манипуляция. И это было не единственное производство. Их было много.

РБК-Украина: Общественные активисты называют департамент по расследованию особо важных преступлений в сфере экономики - "департаментом Кононенко-Грановского". По вашей информации, эти два народных депутаты действительно влияют на этот департамент?

Назар Холодницкий: Это все "ссылки", "хэштеги". У меня никакой информации о причастности Кононенко или Грановского к этому департаменту нет. Возможно, активистам известно больше.

РБК-Украина: Не связываете ли вы осложнения отношений между ГПУ и НАБУ с делом Одесского припортового завода? Там было несколько интересных моментов. Во-первых, всем известна история, когда у госпожи Ткаченко забрали телефон с перепиской в вайбере...

Назар Холодницкий: Самое смешное, что я не видел эту переписку, а только слышал о ней.

РБК-Украина: СМИ писали, что этот завод имеет две сферы влияния - "Народный фронт" и БПП. Некоторые люди с БПП имеют влияние на Генеральную прокуратуру. Не связываете ли вы процесс конфронтации с делом ОПЗ?

Назар Холодницкий: Будем откровенными. Если бы САП и НАБУ ничего не делали, то не было бы никакой критики. За исключением того, что мы ничего не делаем. А когда началась массированная информационная атака на САП и НАБУ, когда активно рассказывают, что нет приговоров, хотя за семь месяцев работы, понимая, что приговоры трудно сделать, когда другие годами не могли их достичь, тогда начинаются какие-то сравнения.

РБК-Украина: Согласно отчету НАБУ, сейчас есть два обвинительных приговора...

Назар Холодницкий: Уже чуть больше. Но это были приговоры, вынесенные на основании соглашений о признании вины. Примечательно как эти моменты начинают разными экспертами на разных телеканалах муссироваться. Заметна четкая кампания по вложению в головы людей информации, что эти структуры не нужны (НАБУ и САП, - ред.), что много денег им платят.

Вот и другой наш коллега… (На этих словах в кабинет главы САП заходит директор НАБУ Артем Сытник. Здоровается и выходит из кабинета - ред.).

Если бы мы ничего не делали, то все бы были довольны. А когда начали наступать на хвост людям... Возьмем того же самого Онищенко. Все же считали, что он неприкосновенный. "Мисс Украина" спонсирует. Такой себе идол. Но ведь все не святые. Сейчас эти бывшие идолы передают нам привет из Лондона.

РБК-Украина: Вы можете сказать, кто стоит за кампанией? Господин Сытник говорит, что осенью он уже ожидает масштабную дискредитационную кампанию.

Назар Холодницкий: Нет. Конкретных имен не знаю. Но по интонациям, публикациям, по выступлениям на некоторых каналах, в газетах, можно, наверное, какие-то выводы делать.

РБК-Украина: Какие выводы?

Назар Холодницкий: Что кто-то хочет донести до людей...

РБК-Украина: Это люди из окружения президента?

Назар Холодницкий: Это люди, аффилированные с некоторыми партиями.

РБК-Украина: Партией БПП?

Назар Холодницкий: В том числе, прокоалиционных .

РБК-Украина: "Народный фронт" или БПП?

Назар Холодницкий: Увидите. Я не называю ни одной партии. Я понимаю, вы хотите сенсацию. "Холодницкий сказал, что главными коррупционерами являются БПП". Но не скажет он этого пока что. Это все видно. Все настолько неприкрыто, что даже выглядит смешно.

РБК-Украина: Какова конечная цель?

Назар Холодницкий: Конечная цель – дискредитировать, ликвидировать, сделать департаментом Государственного бюро расследований (ГБР) или другого правоохранительного органа...Уже сейчас некоторые эксперты начали говорить, что лучше было бы, если бы это был департамент.

РБК-Украина: Это вы имеете в виду комментарий экс-генпрокурора Виктора Шокина?

Назар Холодницкий: И его, в том числе. Можно и ГБР вообще ликвидировать, всех разогнать, и оставить все, как было. Предыдущие заявления были, что мы молодые и не опытные. "А мы вот такие старые и опытные. Своим опытом вам поможем". На что у меня есть очень простой ответ – уже 25 лет помогали опытом, допомогались до того, что уровень – «ниже плинтуса». Хватит!

РБК-Украина: По вашему мнению, удастся дискредитировать НАБУ и САП?

Назар Холодницкий: А мы увидим. Пока что это все эмоции. Судить нужно будет по сухим фактам. Задержали судью Чауса (судья Днепровского райсуда Киева Николай Чаус - ред.), вели его долго, нудно. Он был предупрежден. Все подробности вы знаете. "А вот они дали ему убежать". И это говорят люди – эксперты, юристы, кандидаты юридических наук.

РБК-Украина: Относительно Чауса. Удастся убедить парламент лишить его судейской неприкосновенности?

Назар Холодницкий: Удастся. Мы уже осуществляем рассекречивания некоторых данных. По Чаусу мы сделаем все как можно быстрее. Я благодарен председателю Верховного суда Ярославу Романюку, который специально на день вышел из отпуска, чтобы рассмотреть наше представление. Это действительно проявление патриотизма, желание что-то менять.

РБК-Украина: Можем ожидать рассмотрение этого вопроса в Раде 6 сентября?

Назар Холодницкий: Во вторник утром, 16 августа, это представление уже было в Верховной раде. Мы, фактически, сделали его за два дня. На очереди – комитет Князевича (комитет по правовой политике и правосудию - ред.). Затем – пленарное заседание. Комитет можно созвать и до 6 сентября. 6 сентября вопрос можно вынести в сессионный зал.

Я думаю, что мы еще до заседания комитета покажем рассекреченую запись видеонаблюдения, где будет четко видно, как он брал (взятку - ред.), разговаривал, торговался, как на базаре. Там интересно.

РБК-Украина: Сейчас обвиняют парламент, что он дает возможность Чаусу уйти, ведь внеочередную сессию для снятия судейской неприкосновенности не созывают, потому что депутаты на каникулах. Зачем тогда это надо было делать сейчас, неужели нельзя было подождать, пока не заработала бы Рада?

Назар Холодницкий: Нельзя было. Чаус хотел взять деньги еще в мае. Но кто-то предупредил, что его "пасут". И изначально сумма за решение была в 100 тысяч (долларов - ред.). После того, как ему сказали, что за ним следит НАБУ, сумма выросла до 150 тысяч. И он специально вышел на три дня из отпуска, чтобы написать приговор и взять деньги. Мы его задержали 9 августа, а 10 августа он уже снова должен был идти в отпуск. Следствие сейчас проверяет такой вариант, что он вышел из отпуска, чтобы взять эту взятку и уйти. Мы не могли сказать: "Слушай, Чаус, мы тебя здесь ведем. Верховная рада сейчас на каникулах. Подожди до 6 сентября".

РБК-Украина: Давайте обсудим другие уголовные дела. Когда нардеп Александр Онищенко будет объявлен в международный розыск?

Назар Холодницкий: Директор НАБУ Артем Сытник сказал, что 21 августа. Я его к этой дате обязал. Там сейчас вопрос заключается в переводе текста. Чтобы вы понимали, нужно перевести около одной тысячи страниц – допросы, схемы. Мы посчитали, что для перевода на английский язык нужно 75 тысяч гривен. Это только перевод. Нужен еще и время, чтобы это все перевести.

РБК-Украина: Есть еще уголовные производства против действующих народных депутатов?

Назар Холодницкий: Нет. Но будут.

РБК-Украина: Когда регламентный комитет рассматривал представление по Онищенко, генеральный прокурор Юрий Луценко заявлял, что представления будут и на других депутатов.

Назар Холодницкий: Вот и спрашивайте Луценко. Я думаю он не просто так это говорил. У него есть производства, которые ГПУ должна закончить до 2017 года. Генеральный прокурор не может бросаться словами на ветер, поэтому ждем.

РБК-Украина: Давайте вернемся к делу по Одесскому припортовому заводу. Какая там сейчас ситуация?

Назар Холодницкий: Нормальная. Отстранили от должности Перелому (заместителя председателя "Нафтогаза", председателя Наблюдательного совета Одесского припортового завода Сергея Перелому - ред.). К сожалению, апелляционный суд изменил меру пресечения на домашний арест. Довольны или не довольны – это уже другой вопрос, но мы решение суда исполняем. Они не убегают. Это хорошо. Чаус – убежал.

РБК-Украина: Планируется ли еще кого-то арестовывать по делу ОПЗ?

Назар Холодницкий: Пока что нет. Я ориентирую следствие и процессуальных руководителей на скорейшее завершение этого производства.

РБК-Украина: Когда дело передадут в суд?

Назар Холодницкий: Зависит от того, на сколько быстро сторона защиты будет знакомиться с материалами. Защита может читать том дела три недели. Мы планируем завершить следствие до конца сентября.

РБК-Украина: Как продвигается дело военного прокурора сил АТО Кулика?

Назар Холодницкий: Это "детище" моего первого заместителя Максима Грищука. Это его зона ответственности, его процессуальное руководство, и я уверен, что он это дело доведет до логического завершения.

РБК-Украина: Помните интервью Кулика, в котором он рассказывал, что дело против него сфабриковано при вашем участии. Он обвинял вас в вымогательстве взятки у депутата Верховной рады Автономной Республики Крым...

Назар Холодницкий: ...Вице-президент США был замешан в передаче взятки. Он был посредником. Можно всякий бред читать. Это, во-первых.

Действительно, до назначения на должность, я был первым заместителем прокурора Крыма «в экзиле». Поскольку прокурор Крыма долгое время был на больничном и в отпуске, фактически, больше, чем полгода я был исполняющим обязанностей прокурора автономии.

Ганыш – это первый депутат-сепаратист, которого мы поймали после объявления подозрения Генпрокуратурой. Когда нам передали это дело из ГПУ, было лишь «голое» подозрение, а человек уже сидела под стражей. Надо было расследовать. Мы смогли за короткий промежуток времени собрать доказательства, которые подтвердили его вину.

В чем обвиняется Ганыш? Сторона защиты постоянно говорит, что мы его обвиняем за голосование на референдуме. Нет. Мы его обвиняем за голосование уже в апреле 2014 года, после аннексии, за Конституцию «Республики Крым», когда он был депутатом Верховной рады АРК, что подтверждается многочисленными видеозаписями, где видно на табло, что присутствуют 88 депутатов, в том числе он. "0" - против, "0" - воздержались, все - за. Вывод – логический. Во-вторых, обвиняем в том, что он в сентябре 2014 года баллотировался, согласно российского законодательства, как самовыдвиженец в Феодосийский городской совет Республики Крым первого созыва. Извините меня, это как называется?

РБК-Украина: Кулик говорит, что вы у него якобы бы требовали 200 тысяч долларов.

Назар Холодницкий: Кулик заявлял, что это было на основании его рапорта, хотя это полная неправда. Как мы установили из опубликованного постановления Печерского районного суда, когда задержали этих двух прокуроров... Это дело было начато еще в июле 2015 года, еще задолго до Кулика и его рапорта. Человек приписывает себе те подвиги, к которым вообще не имеет отношения. Во-вторых, когда я узнал об этом, то, честно говоря, мне было очень больно, что процессуальные руководители, которые там были и которые сейчас под следствием, приехали в Киев после событий на востоке. Оба они – представители Донецкой прокуратуры. Когда встал вопрос по определению прокурора, который будет осуществлять процессуальное руководство над Ганышем, то ко мне этот прокурор специально подошел и говорит: "Это дело чести. Они разбомбили мой дом. Я теперь здесь в общагах…". Я подумал, может, действительно, патриотический порыв и продемонстрирует свою позицию. Именно поэтому я решил поручить процессуальное руководство именно этим прокурорам.

Я с Ганышем вообще виделся один раз, когда его задержали и привезли в прокуратуру Крыма. Потом, когда ему избрали меру пресечения содержание в СИЗО, я ни разу с ним не общался. Поэтому это все очередная ложь.

Мне, действительно, было не по себе, когда я об этом все узнал. Понимаете, когда ты не имеешь доступа к Крыму, очень трудно собрать доказательства, но мы смогли. Благодаря телеканалу ATR и Черноморской телерадиокомпании мы нашли соответствующие видеодоказательства тех событий. Они выехали из Крыма и смогли как-то вывезти всю эту информацию. Свидетели, в том числе крымские татары, и весь комплекс доказательств нам давал неопровержимые факты того, что он виноват в этом преступлении.

Моя позиция была неизменной, и остается такой. К сожалению, люди, которые были моими подчиненными, в силу того, видимо, думали, что я был младше их по возрасту, и они мне ничем не обязаны… Или, возможно, это была зависть из-за того, что я занимаю высокие должности, чем они… Не знаю. Люди сидят в СИЗО, и ко мне доходит информация, что, вроде бы один из них теперь рассказывает, что я знал об этой взятке; ему сделку предлагают, лишь бы он на меня показания дал...

Слова – это слова. Видимо велись какие-то негласные следственные действия. Пусть покажут записи, где я руковожу, говорю: "Давай бери или неси деньги". Но тут я в себе уверен, потому что знаю, что там таких записей нет. Это дело принципа, не только моего, а вообще государства. Нельзя продавать страну, а затем вновь баллотироваться в оккупационные органы, как ни в чем не бывало. Потом возвращаться в страну и считать, что это нормально.

Такая же ситуация по другому депутату Севастопольского городского совета – Галичию, которого мы поймали на КПП «Каланчак» в сентябре. Он вообще не понимал, что происходит. Он считал, что так и надо. И, когда я попытался с ним пообщаться он мне: "А что? Крым - это Россия. Здесь ничего плохого нет..." Вот такие заявления были.

Суммируем. Откуда взялись 200 тысяч? Я не знаю.

В-третьих, есть такая особенность у руководителей в современной коррумпированной Украине, заявлять, что все «под него берут деньги». Я не исключаю, и до меня доходят слухи, что сейчас неоднократно мною представляются в судах, что, мол, вот просит Назар Иванович вынести такое то решение. Люди, которых я вообще не знаю. Мошенничество 80-го уровня.

В очередной раз призываю всех не верить лицам, которые представляются моим именем с целью склонить к тем или иным действиям!!!

РБК-Украина: Давайте обсудим еще два дела. Дело Коломойского. В интервью РБК-Украина директор НАБУ говорил, что это вы вытребовали в ГПУ дело Коломойского 2003-2004 годов. О чем идет речь, в чем Коломойского подозревают?

Назар Холодницкий: Я когда-то говорил, что наш основной упор – это новая коррупция. Но, мы не забываем и про старую. Так или иначе, после ноября 2017 года все дела из ГПУ, которые являются коррупционными, должны перейти по подследственности к НАБУ. Мы намеренно не вмешиваемся в дело Майдана, Януковича -- следствие біло начато ГПУ, пусть они его и заканчивают. Есть департамент Горбатюка (департамент специальных расследований ГПУ - ред.), Юрий Витальевич (Луценко - ред.) сообщает о новых задержаниях. Зачем у людей отнимать чужой хлеб? У нас своих котлет много.

Мониторя Единый реестр досудебных расследований, мы установили, что, действительно, есть такое дело, где, якобы, мы сейчас проверяем, «Коломойский давал, а Пинчук брал». Там сейчас примерно такая фабула.

Мы это дело пробовали вытребовать себе. ГПУ его долгое время не передавал. Потом, в конце концов, сдалась и отдала. На наше удивление, дело оказалось, таким тонюсеньким. Мы сейчас проводим следствие. Я не исключаю вызовы Коломойского. Пусть приходит. Будем рады видеть. Предложим "кофе пить" (смеется - ред.). Это я преувеличиваю... Других топ-чиновников или олигархов. Нам нужно установить истину в этом деле.

РБК-Украина: Есть ли шансы создания Специализированного антикоррупционного суда? Если да, то когда, и от чего это зависит?

Назар Холодницкий: Антикоррупционный суд, по большому счету, является переходным органом, который должен выполнить свою работу. В настоящее время, есть необходимость в его создании, поскольку мы видим, что судебная реформа постоянно тормозится. Антикоррупционный суд позволит увеличить и количество дел, и наши результаты. Как будет через два, три, пять лет – время покажет.

РБК-Украина: До конца года этот суд может быть создан?

Назар Холодницкий: Вряд ли. Это объективно. Так же, как ГБР.

РБК-Украина: А когда реально?

Назар Холодницкий: Честно – не знаю. Меня спрашивали, а что будет с ГБР? А я в декабре говорил: "Люди, делайте что-то сейчас, потому что март придет быстро". Тогда был Новый год, никто не слушал. А затем, 29 февраля, звонят: "А вы же говорили.." Я же говорил. А дальше что?

А помните март? Все караул кричали, что дела стали, все пропало. Так же и здесь.

Если бы конкурс на директора ГБР завершился в июне, а он только начался в июне, то можно было бы говорить о каком-то запуске в январе. Через неделю сентябрь, а у нас до сих пор нет даже директора. НАБУ, в этом отчасти заслуга самого Сытника, смогло и набор в штат сделать. "Помогали всем селом", как говорится. А ГБР – это вдвое больше структура. Поэтому не все так просто. Так же по судам. Можно закон принять, а когда те суды заработают?

РБК-Украина: То есть, антикоррупционный суд и ГБР могут заработать не раньше середины следующего года, и то, в лучшем случае?

Назар Холодницкий: Вы – оптимист.

РБК-Украина: Какова ситуация с возможностью предоставления НАБУ права прослушивать чиновников? Законопроект зарегистрирован. Есть ли шансы, что Рада его примет уже этой осенью?

Назар Холодницкий: Надо чтобы приняли. Шансы велики. Законопроект прошел комитеты. События 5 и 12 августа подтверждают, что, все-таки, НАБУ нужны такие полномочия.

РБК-Украина: Будет ли противодействие в парламенте?

Назар Холодницкий: Думаю, будет.

РБК-Украина: С чьей стороны?

Назар Холодницкий: Посмотрим. Сейчас монополию на прослушивание имеет СБУ, и никто не хочет, чтобы такие же полномочия имело НАБУ.

РБК-Украина: Какова ситуация с делом по проекту "Стена"? Кто проходит по делу и каковы у этого дела перспективы?

Назар Холодницкий: Заслушали. Дали указания. Ждем выполнения. Пока никто не проходит. Посмотрим, где и "Стена", сколько той "Стены", и есть ли она вообще. Я не исключаю, что в ближайшее время будет командировка туда, где "Стена" должен быть или уже построена. Знаете, можно сделать фотографию с одного места, а можно с другого и говорить, что ее нет. А можно сфотографировать Великую китайскую стену и сказать, что это та самая "Стена" и есть.

Слова, публикации – это одно, но единственной юридической силой являются протоколы с места событий.

РБК-Украина: Вы верите, что генеральный прокурор независим? Какова ваша оценка деятельности генпрокурора?

Назар Холодницкий: Это некорректный вопрос, потому что в этой всей ситуации, чехарде, тяжелее всего мне. Потому, что Луценко, что Сытник – они представляют отдельные органы, а я – формально структурное подразделение. В ГПУ, когда им надо, то они вспоминают, что я – заместитель генпрокурора, а когда не надо, то и не вспоминают.

Я поддерживаю НАБУ, потому что присматриваю за ними, фактически, также за них отвечаю. Хотя, я не буду их покрывать, если они будут виноваты. Провинились? Я вас выгораживать не буду только потому что вы -- НАБУ. Такого не будет. Но мы понимаем, что в той ситуации, которая происходит, НАБ Украины и САП нуждаются в поддержке. Это как ребенок, которому восемь месяцев, и она начинает делать первые шаги. А против нас бросают взрослых 25-летних дядек в лице СБУ, ГПУ, которые все знают, имеют оперативные и неоперативные возможности, знают все подводные течения. Затем сравнивают: "Мы, прокуроры, должны пять тысяч зарплаты, но направили 300 дел, а НАБУ имеет 30 тысяч зарплаты, а направили пять дел. Это же зрада. Их надо разогнать". Это – неправильно. Это – манипуляция. Хорошо, что большинство граждан это прекрасно понимает.

РБК-Украина: Какие у вас отношения с Луценко?

Назар Холодницкий: Партнерские. Юрий Витальевич сказал, что у нас партнерство.

Телефон есть (кивает на рабочие телефоны - ред.). Могу набрать.

РБК-Украина: А по мобильному?

Назар Холодницкий: Мобильный все хотят слушать. Иногда набираю. Но, какие могут быть отношения? Отношения как у генпрокурора и заместителя генпрокурора, который пытается законно и автономно действовать в своем подразделении.

РБК-Украина: Вы верите в то, что та конструкция, которая была предложена Луценко и Сытником, она жизнеспособна?

Назар Холодницкий: Время покажет. Я хочу верить в то, что у нас больше не будет таких досадных конфликтов, какие были 12 августа. Потом еще пограничники с КОРДом и военной прокуратурой свою пощечину дали. И этот обыск по прослушке, который начался в НАБУ, а получилось как в том анекдоте, что вышли сами на себя. Мы уже разобрались. Заявителем выступило СБУ. Они выявили факт незаконного прослушивания. Но, после обыска оказалось, что телефоны, которые слушались, были собственно СБУ предоставлены. И получилось, как в том анекдоте: "Дело надо расследовать так, чтобы не выйти на самих себя..."

Мне, например, интересно, чем закончится это дело с прослушиванием. Я предлагаю всем нам держать его на контроле, и каждый раз на брифинге спрашивать генерального прокурора, его заместителя Столярчука, который курирует это дело, а что же там, чем обыски закончились, что с этим делом?

Знаете, 12-15 раз НАБУшники приходили ко мне с санкциями на обыски в ГПУ. Но я, понимая всю «хрупкость» и сложность ситуации, санкции не давал. Не потому, что я – заместитель генерального прокурора и, формально, часть ГПУ, а потому, что есть вещи, которые нельзя делать. Есть вещи, в которых нужно придерживаться этики. Здесь нужно по телефону договориться. Я считал, что это неправильно -- идти с обысками в ГПУ. Я тогда с Сытником очень сильно спорил. Они на меня обижались. Говорили: "Он такой же, как и все прокуроры". Были разные моменты.

Кто такой детектив? Это, фактически, следователь. И для каждого детектива прокурор добрый до тех пор, пока согласовывает его ходатайство. А когда не согласовывает: "Все, прокурор – плохой. Это преступная власть...". Прокурор должен быть тем, кто фильтрует на законность действия следователей и детективов.

Я знаю точно, что во время событий 12 августа сотрудники НАБУ действовали, согласно постановлений следственных судей. Я знаю, что работники ГПУ, даже, если они обнаружили ту квартиру, не имели права сами туда идти расследовать. Они должны были вызвать полицию или СБУ, но не идти туда сами. Теперь уже меня фактически ничего не связывает идти с обысками в ГПУ. А там таких производств, по которым можно пойти на обыски – море. Но я этого не делаю. Надо быть умнее.

РБК-Украина: А насколько велика гарантия сохранения договоренности, что "вы не трогаете наших, мы не трогаем ваших"?

Назар Холодницкий: Не было такой договоренности, что один другого не трогает. Ни разу не было. Просто, когда одни делают свою работу, другие только ищут, за что бы укусить первых, вместо того, чтобы делать свою работу..

РБК-Украина: У сотрудников ГПУ такая же правда. Они тоже говорят, что просто делают свою работу, а за ними следят.

Назар Холодницкий: Точно знаю, что мы действовали в рамках закона, и есть большие вопросы к ГПУ.

Беседовали Максим Каменев и Надежда Андрикевич