Долговые проблемы Греции: Причины, последствия, перспективы
В чем только не искали корни греческого кризиса эксперты и простые наблюдатели. В частности говорилось о поспешности присоединения страны к зоне евро, и о бюджетных махинациях властей с целью добиться внешнего соответствия общеевропейским нормативам, о недостаточной конкурентоспособности и диверсифицированности греческой экономики, и, конечно, о традиционной "южной" ментальности греков, якобы не располагающей к добросовестному труду.
Сами греческие власти поначалу винили во всех смертных грехах беспринципных рыночных игроков, спекулирующих на финансовых трудностях страны, а простые граждане довели эту теорию до абсурда - некоторые на полном серьезе верят, что кризис был инсценирован, чтобы однажды "скупить всю страну по дешевке".
Немецкие СМИ охотно спекулируют на тему "ленивых греков", которые только бастуют и тем самым саботируют жизненно важные экономические реформы. В 2011 г. канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что жители южных стран Европы слишком много отдыхают и слишком рано уходят на пенсию, а потому не должны рассчитывать на помощь "более трудолюбивых" немцев.
Между тем статистика неожиданно говорит об обратном. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в среднем немецкие мужчины выходят на пенсию даже раньше греков. В частности, средняя фактическая продолжительность рабочего времени в Греции - и вовсе самая высокая в Евросоюзе (2 тыс. 17 часов в год в среднем на одного работника) - на 43% выше, чем в Германии (1 тыс. 408 часов). Еще более удивителен тот факт, что по продолжительности рабочего времени Греция занимает одно из первых мест среди 34 государств ОЭСР, совсем немного уступая Южной Корее - общепризнанному образцу трудолюбия.
Истинная же проблема заключается в другом: греческая экономика безнадежно отстает от европейских лидеров в отношении конкурентоспособности и продуктивности. Очевидно, что производительность труда в современных, "умных" и капиталоемких отраслях перестает определяться фактическим временем работы, а трудовые ресурсы в отстающих экономиках распределяются не самым оптимальным образом. Так, в Греции аграрный сектор приносит лишь 3,4% национального дохода, однако в нем занято более 12% рабочей силы страны. Кроме того, раздутый государственный сектор, могущественная бюрократия, слабое институциональное развитие и зарегулированность частного бизнеса - при скудной минерально-сырьевой базе - не оставляют Греции шансов на успех в конкурентной борьбе за международные рынки.
Согласно индексу восприятия коррупции Transparency International за 2011 г., в Греции отмечена самая высокая коррупция среди всех стран еврозоны. Кроме того, по данным Всемирного банка, в стране чрезмерно велик сектор теневой экономики: за период 1999-2007 гг. размер серой экономики в среднем составлял 27,5% от официального ВВП - второе место в группе стран ОЭСР, характеризующихся высоким уровнем дохода на душу населения.
Греции не хватает притока денежных средств от туризма и судоходства для финансирования торгового дефицита, который является одним из основных признаков неконкурентоспособности Греции на международной арене. Неслучайно многие экономисты усматривают в греческом кризисе более широкий кризис платежных балансов в странах Средиземноморья (Греция, Португалия, Испания, отчасти - Италия). С конца 90-х годов, когда началось образование зоны евро, эти страны воспользовались снижением процентных ставок для финансирования растущего потребления. В результате потребительские цены и оплата труда в странах Южной Европы стали повышаться намного быстрее, чем производительность труда, при этом опережая рост стоимости рабочей силы в таких странах, как Германия и Франция. Как следствие, резко увеличились дефициты платежных балансов, а Греция вообще установила антирекорд по этому показателю не только среди стран еврозоны, но и в блоке ОЭСР (минус 10,4% от ВВП в 2010 г.).
Проще говоря, Греция систематически оплачивала растущий импорт товаров за счет все новых и новых внешних займов, тогда как прямых иностранных инвестиций страна практически не получала, а вложения зарубежных инвесторов в ее финансовые активы - акции и облигации - резко сократились с началом мирового экономического кризиса в 2008 г.
Судный день для Греции был назначен на 20 марта 2012 г., когда стране предстояло расплатиться с держателями облигаций на 14,4 млрд евро. Таких денег в казне попросту не было, а частные инвесторы больше не желали рисковать и продлять греческую агонию - страна с апреля 2010 г. практически полностью изолирована от международных рынков капитала. Единственным источником рыночного фондирования для Греции оставались ежемесячные аукционы по продаже векселей сроком на 3 и 6 месяцев. Любое более "длинное" размещение в нынешних условиях немыслимо: новые выпуски либо не найдут покупателей, либо по ним будут предлагаться абсолютно запредельные ставки.
Последним шансом Греции спастись от дефолта была сделка по "добровольному" обмену облигаций, принадлежащих частному сектору, и 9 марта рынки вздохнули с облегчением - необходимое большинство инвесторов приняли условия обмена и согласились простить Афинам более 50% основного долга по находившимся в обращении долговым инструментам на 206 млрд евро. 12 марта Греция завершила основную часть обмена, что позволило ей освободиться от обязательств по бумагам общим номиналом 177 млрд евро.
Греческий обмен был провозглашен крупнейшей в истории сделкой по реструктуризации суверенной задолженности. Выбора у частных кредиторов практически не было - согласиться на синицу в руках в виде новых облигаций с погашением через 11-30 лет или потерять все в случае стихийного дефолта республики, который состоялся бы уже 20 марта.
Успешный исход сделки с частным сектором и предстоящее выделение Греции новых международных кредитов на сумму порядка 100 млрд евро не должны вводить в заблуждение: в греческой трагедии всего лишь объявлен антракт, а развязка переносится на более поздний срок. Формально дефолт по новым облигациям откладывается по крайней мере до 2023 г., когда Греция будет погашать первую серию бондов, выпущенных в рамках обмена. С фактической точки зрения греческий дефолт уже произошел на глазах всего мира: республика неплатежеспособна и выживает сейчас лишь благодаря международной финансовой помощи и проведенной на "добровольно-принудительных" началах реструктуризации долга.
Международные кредитно-рейтинговые агентства S&P, Moody's и Fitch признали дефолт Греции, отразив это в соответствующих рейтингах, а Международная ассоциация по свопам и деривативам (ISDA) - глобальный арбитр на рынке внебиржевых производных инструментов - санкционировала выплаты по контрактам CDS, страховавшим инвесторов от греческого дефолта.
Многие аналитики убеждены, что Греция официально объявит дефолт намного раньше 2023 г., если экономика страны погрузится в депрессию, а частные рынки капитала так и не откроются для правительства в ближайшие годы. В этом случае единственным источником финансирования бюджетного дефицита останутся международные кредиты, но они не будут предоставляться бесконечно. Кроме того, финансовая помощь Евросоюза и МВФ обязывает Грецию проводить жесточайшие бюджетные реформы, грозящие народными бунтами и акциями гражданского неповиновения, а также приходом к власти воинствующих националистов, которые наверняка займут изоляционистскую позицию по отношению к Евросоюзу.
Перед лицом столь масштабных рисков власти Греции рано или поздно сочтут дефолт и отказ от обязательств перед ЕС и МВФ наименьшим из возможных зол.
Следующим неизбежным шагом должен стать выход Греции из зоны обращения евро и возврат к "новой драхме". Многократная разовая девальвация национальной валюты позволила бы стране в одночасье повысить конкурентоспособность за счет автоматического сокращения расходов на оплату труда и повышения рентабельности экспортного сектора.
Судя по заявлениям политиков, столь радикальный сценарий разрешения греческого кризиса набирает все больший вес в европейских столицах. Вероятно, они начинают осознавать, что зашли слишком далеко в своем вмешательстве в законы естественного отбора в экономике. Кроме того, "дефолтная терапия" порой является единственным разумным средством экономической реанимации.
