Юлия Кирьянова, Smart Holding: Несмотря на все, хотим быть частью плана по восстановлению послевоенной Украины

СЕО "Смарт-Холдинг" Юлия Кирьянова о санкциях на учредителя компании, аресте имущества, инвестициях во время войны и будущем послевоенной Украины в интервью РБК-Украина.

О санкциях и аресте имущества

– Как бы вы коротко описали ситуацию, в которой сегодня оказался "Смарт Холдинг"?

– В каком-то смысле сегодняшняя ситуация напоминает "идеальный шторм".

Первая волна началась еще в 2014 году, когда мы впервые многое потеряли. В феврале 2022 года мы будто вернулись в те страшные времена, но ситуация стала намного серьезнее и масштабнее для всех в стране.

Вторая волна – экономическая ситуация. Конечно, основанием для экономического кризиса является война, но она тоже развивается по своему определенному сценарию. Мы понимаем, что сейчас для развития и сохранения бизнеса очень ограниченное пространство в стране. Это связано со всем – с тем, как власти пытаются монетарными методами сдержать инфляцию, что приводит к росту ставок, когда бизнес вообще не может кредитоваться, невероятным подорожанием всего, дефицитом товаров в определенных отраслях и, конечно же, оттоком людей, которых трудно удержать и поддерживать. Это самая сложная макроэкономическая ситуация за все годы независимости.

Третья волна – касается непосредственно "Смарт Холдинга". В ситуации, когда мы считали, что в одном окопе вместе отбиваемся от врага, нам, по сути, в спину начали стрелять свои. Я расцениваю ситуацию именно так.

– Последняя, третья волна связана с основателем компании и конечным бенефициаром компании до января этого года – Вадимом Новинским. После передачи своей доли в траст, оказывал ли бизнесмен какое-либо влияние на деятельность группы? Контактируете с ним по рабочим вопросам?

– Он полностью потерял контроль с декабря 2022 года и любые рычаги влияния с того момента. Передача активов проходила в рамках кипрского законодательного поля. Траст безотзывный и дискреционный. То есть он никак не влияет и не контролирует работу холдинга, не получает никаких бенефитов.

– Неофициально контакт поддерживаете?

– Конечно. Главная тема – судебные разбирательства. Дело в том, что все, что сейчас происходит с бизнесом, связано с санкциями, наложенными на учредителя. Поэтому в наших антикризисных стратегиях, производствах мы не можем не быть на связи с ним, с его адвокатами.

Второй аспект – репутационные вопросы. До этого времени "Смарт Холдинг", как бизнес, не имел своего обособленного лица. Обычно, когда говорили "Смарт Холдинг", имели только одну ассоциацию – Новинского.

– Такая связь с бенефициаром характерна только для вашей компании? Или это касается и других бизнес-групп, за которыми стоят большие олигархи?

– Мне тяжело комментировать ситуацию в других компаниях, потому что все по-разному вели свои бизнесы. Зависит еще от того, были ли иностранные партнерства, IPO, насколько масштабно компания в принципе развивалась за пределами Украины.

"Смарт Холдинг" до этого был сконцентрирован только в Украине. Все реинвестировалось только сюда. Поэтому для нас эта ситуация оказалась очень сложной, потому что ассоциация была полной. Независимо от того, что мы делаем в корпоративном управлении или других шагах. Сейчас уже очевидно, что бизнесу нужно было иметь больше собственного голоса.

– После выхода Новинского из бенефициаров холдинга его сын Михаил остался в управлении?

– Нет. Они оба полностью вышли из бизнеса.

– Несмотря на подобные шаги, в начале мая суд наложил арест на корпоративные права 72 компаний, связанных с основателем. По данным прокуратуры во избежание санкций он пытался передать свои активы гражданам иностранного государства, имеющим непосредственную связь с Россией. Что вам известно о новых бенефициарных владельцах?

– Для лучшего понимания ситуации я бы разбила этот вопрос на несколько аспектов. Во-первых, что такое траст? – Это договор, когда ты свои активы передаешь кому-то в доверительное управление для сохранения и умножения. Есть трастиз, есть протекторы, есть Совет директоров – это система рычагов, которая пытается обезопасить отсутствие постороннего влияния или интереса. Во-вторых, траст является инструментом подражания. Это востребованная во всем мире система управления. Например, турецкая группа Anadolu, бельгийский холдинг AB Inbev также трасты и множество других.

Траст работает на сильнейшей системе корпоративного управления. Если раньше у вас был один центр влияния – бенефициарный владелец, то сейчас есть трастиз – профессиональные, лицензированные адвокаты. В этом случае они имеют кипрскую лицензию. Но есть трастиз для других юрисдикций.

Учредитель не управлял бизнесом еще с 2013 года. Он выполнял всего несколько функций акционера – утверждение стратегических инициатив, сделок купли-продажи.

– Следствие утверждает, что кипрский международный траст, в доверительную собственность которого он передал активы своих компаний, осуществляет свою деятельность на территории РФ. Как вы можете опровергнуть эти обвинения?

– Начнем с того, что когда мы подали документы соответствующим государственным регистраторам и нотариусам, к нам не было никаких претензий. Ни к документам, ни к тому, как собственно был создан траст. Четыре месяца, пока трастизы были в реестре, никто правонарушений не видел. Затем за один день произошла отмена трех регистраций.

– По какому основанию?

– На основании уголовного производства. И здесь очень интересно. Это производство было открыто по жалобе частного лица, якобы из-за неправомерности создания траста.

Но само создание траста не является криминальным событием. Траст и его создание обжалуются в судебном порядке (если есть основания). Это гражданское дело.

Впрочем, эту жалобу подобрало СБУ и открыло на ее основе уголовное производство. Согласно "обзору прессы", проведенному сотрудниками СБУ, трастиз якобы является представителями государства-агессора. То есть, по официальной версии, криминальность дела состоит в том, что учредитель якобы передал свои активы в пользу России. Но это не соответствует действительности и больше похоже на информационный вброс ложной информации.

– Новинский представлял в парламенте партию, ориентированную на Россию, был ярым сторонником прокремлевской церкви. Вряд ли кого-то удивило, что он мог передать свои активы лицам, также связанным с Россией, не так ли?

– В этом нет никакой логики. В трастовых сделках трастизы выполняют доверительную роль. Они не имеют права никому ничего передавать, действовать в интересах кого-либо, кроме интересов бенефициарных собственников, потомков, когда те вступят в свои права. Они действуют в рамках своей профессиональной лицензионной деятельности. Поэтому упрек в представительстве интересов аморфной России – бессмыслица.

Трастиз уже дали показания под присягой в кипрских судах, эти показания полностью засвидетельствованы и поданы в уголовное дело. Это конкретные факты, а не какое-то мифический обзор, который нам пытается "пришить" СБУ.

– В таком случае, откуда появились основания связывать их с Россией?

– Они профессиональные адвокаты, и действительно, когда-то имели офис в Москве. Предоставляли услуги. Это связано с их профессиональной деятельностью администраторов и номинальных директоров.

– Это было до начала полномасштабного вторжения или после?

– Конечно, до февраля 2022 года. Многие профессиональные аудиторы, юристы из европейского сообщества имели клиентов в России. Найти тех, кто никогда не имел таких профессиональных связей – практически невозможно.

После февраля 2022 уже почти все отказываются от таких соглашений. Кто-то делает это быстрее, кто-то медленнее. Но процесс идет. О чем говорить, если Европа до сих пор импортирует около 15-17% газа из России.

Возвращаясь к вашему вопросу, акцентирую еще раз: то, что СБУ представила в качестве доказательства в уголовном производстве – было связано с их профессиональными услугами до полномасштабного вторжения. Если бы в Европе увидели, что они продолжают оказывать какие-либо услуги или действуют в интересах РФ или ее граждан – к ним мгновенно были бы применены санкции. Кипр уже достаточно успешно идет по этому пути. Если даже на доверительных управляющих налагаются санкции, то клиенты передаются другим трастизам, потому что сущность произошедшего уже не изменится, активы переданы безотзывно, а трастиз выполняют доверительную функцию.

– Вы называете действия правоохранителей в рамках дела "деструктивными". Как оцениваете свои шансы в судах?

– Сегодня мы опровергаем обвинения во всех инстанциях. Если все будет идти в рамках действующего законодательства – у нас есть большие шансы снять все обвинения.

– Кто должен понести ответственность за убытки, которые терпит компания?

– Мне очень неприятно об этом говорить. Мы долго молчали – потому что за единство во время войны и не хотим, чтобы враг каким-либо образом мог использовать эту ситуацию в своих целях. Мы считали, что дождемся победы, и тогда будем говорить об этом публично. Но сейчас мы не можем молчать. Для нас это стало экзистенциальным вопросом (выживание, существование как такое, – ред.).

"Мы предлагали властям искать нового инвестора вместе"

– Рассматривал ли учредитель вариант продажи своей доли другим способом, а не в трасте?

– Я стала СЕО компании в августе 2021 года, и к концу апреля 2022 года должна была разработать стратегию, которая, в том числе, предусматривала выход из части бизнесов в портфеле холдинга. Но произошла война.

Если по каким-то причинам государство считает, что лояльный украинский инвестор "Смарт Холдинг" – нежелателен в Украине – мы готовы были выйти, продать бизнес. Но кому мы будем продавать во время войны? Во время войны, к сожалению, есть только мошенники, те, кто хотят быстрые деньги – купить по дешевке, а потом очень дорого перепродать.

Мы для наших бизнесов ищем стратегов, поэтому не будем имел дел с перекупами. Если появится тот, кто готов поддерживать как минимум тот же уровень налогов, рабочие места и продолжать инвестировать в Украину – мы хоть сегодня рассмотрим такие предложения. Я это говорила до войны, во время войны и могу подтвердить сейчас.

– С момента полномасштабного вторжения вы имели интерес со стороны таких "стратегов"?

– Конкретных предложений не было. Я предлагала переговоры со всеми, с кем только могла. Предлагала даже властям искать таких инвесторов вместе. Если вы так не хотите нас видеть – хорошо, давайте вместе найдем стратегов.

– Сейчас для инвесторов есть дисконты на украинские активы?

– Да, во многих отраслях есть значительные дисконты. Но мы не готовы выходить из бизнеса за бесценок. Мы инвестировали сотни миллионов долларов в Украину. Почему мы должны продавать наши активы, достижения за бесценок? Особенно в ситуации, когда, несмотря на все проблемы и риски войны, все еще готовы инвестировать в Украину.

– С кем из властей вы инициировали подобные разговоры? К кому конкретно обращались?

– Мы приглашали к диалогу всех представителей власти, у которых есть соответствующие полномочия. Это и депутатский корпус, и профильные министерства, и Офис президента. Мы и сейчас готовы общаться. Давайте искать инвесторов вместе.

– Какие видите возможные сценарии развития в этой ситуации?

– Если государство заберет активы – мы пойдем в международные суды. Или, если все-таки, в украинских судах захотят разобраться в сущности дела и ознакомиться с аргументацией – то у нас нет сомнения, что правда будет на нашей стороне.

По какому сценарию будет развиваться ситуация – я не знаю. Вообще-то впервые в своей жизни, я нахожусь в ситуации, когда не могу сказать, что будет завтра. Я не знаю. Но, несмотря на это, мне нужно поддерживать 3000 человек.

– Сколько еще компания может продолжать работу в такой ситуации?

– Наибольший кризис для компании связан с блокировкой операционной деятельности.

То есть в самих арестах корпоративных прав ничего страшного нет. Да, это делает невозможным продажу корпоративных прав, выплату дивидендов, смену директоров, но, по сути, не несет угрозы для операционной деятельности. В нашем случае, на основании открытого дела (подчеркиваю: не приговор суда, а просто факт открытия уголовного производства) – нам прекратили лицензии на добычу газа.

Как известно, параллельно с санкциями власти приняли закон №2805 ("О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины по усовершенствованию законодательства в сфере пользования недрами", – ред.). Согласно одному из положений этого закона, украинские государственные органы могут приостановить или отозвать лицензию на добычу углеводородов в компании, конечный бенефициарный владелец которой стал объектом санкций в стране.

Но, что примечательно, в нашем случае даже не это стало причиной приостановки лицензии. По представлению СБУ, Государственная служба геологии и недр Украины увидели несоответствие заявленных бенефициаров тем, которые были заново поданы в реестры. На основании этого они решили, что у нас неправильно даны данные, поэтому приостановили лицензии.

Теперь мы не можем осуществлять операционную деятельность. Не можем платить более 200 млн гривен налогов. Государство недополучает 20 млн. кубов газа, и каждый день эта цифра растет.

Недавно кто-то из Министерства энергетики сказал, что газовые месторождения "Смарта Холдинга" не являются стратегическими или критическими для страны. Извините, но так говорят спринтеры, не стратеги. Когда ты останавливаешь скважины, у тебя падает давление. Когда падает давление – под угрозой возможность восстановиться. Так зачем останавливать лицензии? Государству не нужна энергонезависимость? Лучше импортировать, а не наращивать внутреннее производство? Лучше, чтобы в войну компания не могла платить налоги? Чтобы люди потеряли работу?

Вдобавок, нам еще остановили лицензии на две скважины с водоемами. То есть во время посевной в нашем сельскохозяйственном подразделении остановили подачу воды. Для меня это вообще геноцид.

Если есть претензии, криминал – арестуйте акции. Разбирайтесь, ищите подтверждения. Нашли – приговор суда и забирайте активы, продавайте или передавайте в государственное управление. Но просто так, не разобравшись во всем, заблокировать работу – нонсенс. А мы продолжим бороться и докажем, что обвинения безосновательны.

"В Украине сейчас создается новый олигархат"

– По вашему мнению, есть ли какие-то выгодоприобретатели в этой ситуации? Кто главный интересант дела?

– Здесь действительно идут непростые процессы. Есть определенные верхнеуровневые выгодоприобретатели. У нас есть свои подозрения, но мы люди бизнеса и голословно никого винить не можем. Есть на высшем уровне, как я понимаю, решение полностью забрать все активы. Может быть, чтобы они сначала перешли государству, а потом в чьи-то частные руки. Во всяком случае, то, в чем я точно уверена – сейчас создается новый олигархат. Но мы это увидим с вами через год или два.

Если желание забрать связано с тем, чтобы потом отдать это все иностранным инвесторам – это очень непрофессиональный подход по сравнению с тем, как цивилизованно должны происходить процессы демонополизации определенных отраслей или уменьшения там концентрации отдельных бизнес-групп. Что примечательно, "Смарт-Холдинг" не является монополистом ни в одной отрасли.

Тем не менее такие процессы должны происходить в условиях надлежащего инвестиционного климата в стране, заключения соответствующих партнерств с иностранными инвесторами, гарантией титулов, отсутствием коррупции, давления и так далее. Это единственный цивилизационный путь развития.

В данном же случае речь идет о том, чтобы отобрать, а затем получить иски к государству. Странная стратегия.

Сейчас главный для меня вопрос – как мотивировать людей. На южных наших активах люди в простое с начала войны. Мы поддерживали весь персонал (около 1500) до конца прошлого года. Потом были вынуждены произвести определенные сокращения и продолжаем поддерживать "скелет" команды из 250 "золотых" кадров. Это – прямое следствие войны.

В то же время из-за действий правоохранителей мы потеряли фактически единственный зарабатывающий бизнес – газодобывающий. С этих денег мы распределяли ресурсы на другие бизнесы, разные гуманитарные, благотворительные проекты.

Но сейчас вынуждены запустить новые процессы по сокращению штата.

– Вы их уже начали?

– Нет. Я откладываю это решение до последнего. Не знаю, на что я надеюсь. И честно, не понимаю, где искать дополнительные резервы. Я постоянно обращаюсь к борду, показываю планы, стараюсь всячески отсрочить это решение. Но если в ближайшее время ситуация не изменится, то этот процесс неизбежно начнется.

– В ближайшее время это когда? В этом месяце до конца года?

– Если ничего не изменится, то уже в июне-июле. И знаете, мне очень странно видеть в связи с этим новости о том, что "Смарт Холдинг" шантажирует власть увольнениями людей". Что значит шантажирует? Если резервы тают, а получение новых ресурсов – заблокировано, то откуда будут возможности поддерживать деятельность людей?

Мы призываем власть восстановить возможность осуществлять операционную деятельность. Дать возможность работать, поддерживать рабочий персонал, платить налоги. Параллельно с этим мы готовы и дальше отстаивать свои права в правовом поле.

"Из-за войны "Смарт Холдинг" потерял активы на сотни миллионов"

– Какова предварительная оценка потерь компании в результате полномасштабного вторжения РФ? Можете назвать сумму по состоянию на данный момент?

– Потери безумные. Это сотни миллионов.

Если говорить исключительно о бизнесах "Смарт Холдинга", а не о наших партнерских бизнесах, то по результатам 2022 года мы потеряли почти 50% выручки. Но из-за цен на газ мы получили возможность перераспределить ресурсы для поддержки других бизнесов.

Фактически, с первых дней войны мы потеряли способность осуществлять операционную деятельность на всех южных активах – в Николаеве, Херсоне, Очакове. Под постоянными обстрелами мы каждый день теряем там имущество.

В Николаеве ситуация сейчас несколько лучше, но возобновить операционную деятельность мы там не можем. Мы планировали там большой проект, связанный с построением индустриального парка.

Также у нас было разрушено семь торговых центров. Не работает гостиница в Киеве. Есть остановленные девелоперские проекты в Запорожье, других городах.

Есть интересный кейс из релокейта бизнеса в сфере поликарбоната. Мы не можем объективно релокировать скважины, но то, что мы могли – мы сделали.

– Рассматриваете ли механизм взыскания компенсации с России за ущерб, полученный в результате войны? Ринат Ахметова, например, уже подал ответный иск против России в ЕСПЧ на миллиарды долларов.

– Мы уже подали 19 исков. По каждой компании в отдельности. Конечно, мы не можем претендовать в таких исках на компенсации за упущенную выгоду или прибыль. Мы можем оценить только стоимость поврежденного или утраченного актива имущества. Сейчас работаем над самой методологией оценки.

Это не быстрый процесс. Вся Украина в очереди. Но другого пути, как заставить агрессора компенсировать нанесенный ущерб – нет.

"Не надо восстанавливать старое. Надо строить новое"

– Главные активы "Смарт-Холдинга" находятся в Украине. Планируете менять акценты с внутреннего на внешние рынки? Если да – каким образом?

– Многие бизнесы в Украине уже сказали, что не могут развиваться из-за экономического кризиса, войны, инвестиционного климата, криминальных производств и т.д., и пошли на западные рынки.

Мы остаемся в Украине и хотим участвовать в обновлении Украины после нашей победы. Несмотря на то, что завтра у нас, может, уже ничего не будет, мы все равно хотим быть частью плана по восстановлению страны.

И что примечательно: стратегия, которую я так и не представила в апреле 2022 года, в своей индустриальной части остается полностью актуальной для послевоенной Украины.

Она предполагает развитие газовых месторождений, создание аммиака, развитие сельского хозяйства. Если мы действительно хотим квантового скачка в экономике, мы как можно скорее должны переходить от сырьевой страны к стране по производству продукции добавленной стоимости.

Отдельная история – портовая инфраструктура и индустриальные парки. Мы уверены, что именно с такими портовыми хабами должна развиваться новая индустриальная Украина.

Что касается недвижимости – здесь мы видим потенциал в энергоэффективных городках. Этот проект уже глубоко проработан, и мы очень хотели бы, чтобы этот проект со временем стал масштабной историей. Эко-технологии, "озеленение" промышленности – то, что очень нужно новой Украине.

Нам не нужно восстанавливать старое. Надо строить новое. Прогрессивное. Экологическое. То, что отвечает новым мировым запросам.

Я скоро буду ехать к иностранным инвесторам с соответствующими предложениями. Это проекты в несколько миллиардов долларов инвестиций. С этими проектами в любом случае нужно заходить в Украину. Это не об обогащении кого-то одного, это о развитии экономики в целом.

– Что власть должна сделать, чтобы поощрять инвесторов вкладывать деньги в Украину и улучшить инвестиционный климат после победы?

– Здесь все уже сказано до меня. Во-первых, все должно быть согласно законодательству. Во-вторых, прозрачная судебная система. В-третьих, эффективна борьба с коррупцией. Это общие принципы, которые все будут требовать – все поддерживающие нас страны, все иностранные инвесторы. Никто и копейки не даст, пока эти базовые вещи не будут обеспечены.

Еще один немаловажный момент – стратегия Украины как таковой. Какая целевая страна? С каким ВВП, с какой структурой экономики мы должны быть через 10-15 лет? Мы должны увидеть такую страну. Это обязательно.

Страна становится субъектной только тогда, когда у нее сильная, мощная экономика. Надо обеспечить сбалансированный налоговый режим – в отношении свободных экономических зон, приоритетных отраслей экономики. Когда все эти правила игры будут обеспечены – инвесторы сами придут, их не нужно будет искать.