Новая волна нехватки газа возникнет в начале 2023 года. Что делать в первую очередь

Что в первую очередь должна делать Украина на газовом рынке и в управлении энергетическими компаниями, чтобы минимизировать негативные последствия от новой волны нехватки газа – в колонке Леонида Униговского.

Мир стал быстро меняющимся, и изменения в первую очередь касаются украинцев. Меняются и условия, и уклад жизни. Сначала была эпидемия ковида. Но наиболее значимо это проявилось после полномасштабного вторжения РФ в Украину. Все, что было желаемым до 24 февраля, становится не существенным; на первом плане – выживание каждого, нашего государства, победа над врагом. Мы верим, что это произойдет. Вопрос в том, каким будет мир после нашей победы? Вернемся ли мы – Украина, Европа, мир к правилам и установкам, которые регулировали, определяли нашу деятельность до агрессии РФ? Насколько они изменятся, в том числе и благодаря нам? Это вопрос воли и времени.

Пока нас интересуют газовые рынки Европы и их влияние на отечественный рынок. Чтобы понять это и прийти к определенным выводам, проанализируем, что сейчас делают правительства, национальные регуляторы европейских стран для преодоления энергетического кризиса, влияние которого на Европу не следует как умалять, так и преувеличивать. Европейский опыт должен помочь нам сделать некоторые выводы и определить оптимальные действия.

Рассматривая ситуацию со снабжением российским газом Европы, наша компания прогнозировала, что с началом отопительного сезона останется действующим только "Турецкий поток". Но сейчас, после аннулирования лицензии оператору этого газопровода, даже использование этого маршрута в Европу становится весьма проблематичным. Все это влияет на цены газа в Европе. По состоянию на сентябрь 2022 года цены на основных европейских хабах были почти в 11 раз выше цен на тот же период в 2021 году. Но дело не только в ценах.

Перед Европой возникла угроза нехватки газа, особенно в январе-марте 2023 года. Вот почему уже сейчас в ЕС принимаются решения об ограничении потребления, увеличении темпов закачки газа в подземные хранилища (это успешно выполняется), поиске новых поставщиков природного газа или, где возможно, увеличении объемов поставок.

К слову, повышение цен на газ задело и США, где цены выросли в три раза.

В результате резкого роста цен на газ ряд промышленных отраслей вынуждены существенно сократить производство. Оптовые покупатели российского газа, прежде всего, Uniper (Германия) оказались под угрозой банкротства. Дело в том, что получая газ по долгосрочным соглашениям с РФ, такие компании не могли кардинально изменять заключенные ими же договоры с региональными поставщиками и были вынуждены закупать недостающие объемы на споте, где цены были значительно выше (благодаря тому же "Газпрому"). По "энергетической цепи" резкое увеличение цены на газ привело к кризисным явлениям поставщиков электроэнергии, использующих газ, и далее для фирм, занимающихся поставкой воды, тепла и т.д. Правительство Германии уже потратило 29 млрд евро для национализации Uniper и планирует потратить еще 65 млрд евро в качестве пакета помощи незащищенным потребителям.

Правительство Великобритании пошло на снижение налогов и предоставление адресной помощи населению в течение следующих двух лет, что обойдется в более чем 150 млрд фунтов стерлингов. Аналогично действуют и правительства других европейских стран.

Вместе с тем, для извлечения сверхприбылей энергетических компаний , которые для производства электроэнергии используют ископаемое топливо (уголь, мазут) или возобновляемые источники, европейские страны устанавливают дополнительные жесткие налоги (от 30% до 90% сверхприбылей).

В общем, мы видим возрастающую роль государственных органов в регулировании энергетических рынков.

Нужно понять – это краткосрочные действия, будем ли мы "жить с этим" и в будущем? Безусловно, нас это интересует с точки зрения Украины – какие выводы нам следует сделать и на что ориентироваться? Я не считаю свои выводы истиной в последней инстанции, но, возможно, эти предложения будут полезны для общества.

Газовый рынок после победы в войне

Первый вопрос, который, на мой взгляд, нужно обсудить, - это соотношение покупки газа по долгосрочным контрактам и на споте. К примеру, норвежская компания Equinor в своем портфеле договоров имеет 50% двусторонних (в большей степени долгосрочных) контрактов, и 50% продает на споте. В переговорах с Европейской комиссией Equinor настаивает на резком увеличении доли среднесрочных контрактов с европейскими странами.

Мировые тенденции по договорам на поставку LNG демонстрируют, что поставщики стремятся заключать именно двусторонние долгосрочные договоры. Средние их сроки в Европе составляют 10-15 лет, в Азии – 15-20 лет. Польская компания PGNiG с 1 января 2023 заключила десятилетний долгосрочный контракт с Equinor. Долгосрочный контракт на поставку LNG с ноября 2022 заключила и Эстония. Немецкая RWE подписала долгосрочные контракты на поставку LNG с компаниями США и ОАЭ.

Все это подтверждает, по моему мнению, что долгосрочный контракт – базовый контракт, а спот уравновешивает колебания спроса и предложения, и эти два механизма дополняют друг друга. Как пример – RWE, в отличие от Uniper, имела как долгосрочный, так и спотовый сегмент. В результате она не попала в такую ловушку, как Uniper.

Логическое заключение для Украины: при импортных операциях (на внутреннем рынке после переходного периода, но об этом далее), нужно иметь как двусторонние контракты, так и планировать покупку определенной части газа на споте. Такой механизм значительно снизит риски таких операций.

Что нужно сделать на газовом рынке Украины?

Сначала общие вопросы. Следует отметить, что украинский рынок (его остатки) во время войны отличается от любой модели настоящего рынка. В значительной степени это вынужденные шаги, но все равно некоторые действия правительства удивляют. К примеру, непонятна такая концентрация активов в НАК "Нафтогаз Украины". Во-первых, НАК должна иметь действующие органы для эффективного управления этими активами и, во-вторых, после завершения войны будет сложно возвращаться к нормальной структуре рынка. Также иногда непонятна координация, а некоторих случаях ее отсутствие, в деятельности КМУ, НКРЭКУ, Министерства энергетики на газовом рынке. Иногда наоборот – там, где не нужно вмешиваться и "регулировать" органы управления, "имитируют" активную деятельность. Но все это, я считаю, явление временное и после нашей победы в войне проблемы будут исправлены.

Итак, что нам делать с нашим газовым рынком после победы.

Опираясь на опыт, могу утверждать, что главная проблема нашего рынка это ценообразование. Иными словами, нужно определиться, что нужно – так называемый "импортный паритет" или национальный ценовой индикатор?

Следовательно, после победы для создания конкурентной среды потребуется пройти подготовительный период, во время которого целесообразны следующие действия. Во-первых, обеспечить продажу 100% товарного газа Укргаздобычей на украинских торговых площадках (определенный аналог поставщика со специальными обязательствами (ПСО), что в свое время было предложено секретариатом Энергетического сообщества).

Во-вторых, продавать газ по правилам "высвобождения газа" (Gas Release Programme - GRP), которые применялись в странах Европы для увеличения конкуренции.

Суть программы:

– продажа небольших объемов газа в каждом лоте,

– каждый покупатель не может купить больше лотов, чем определено Регулятором (НКРЭКУ), который разрабатывает правила GRP и контролирует их выполнение.

– контролируется участие в GRP аффилированных структур.

По результатам торговых сессий формируется национальный ценовой индикатор.

Другие черты подготовительного периода:

- на 2-3 года во время восстановления можно установить ограничения на максимальную цену газа – (price cap) и для частных газодобывающих компаний,

- для увеличения конкуренции в этот период было также целесообразно приватизировать АО "Укргаздобыча", разделив ее до этого на две-три компании.

- в этот период очень важен контроль регулятора за действиями участников рынка. Наконец, необходимо принять закон, аналогичный европейскому Регламенту №1227/2011 - REMIT (закон о контроле за прозрачностью и предотвращении злоупотреблений на оптовых рынках электроэнергии и природного газа).

- тщательный контроль АМКУ за соблюдением правил конкуренции и не злоупотреблением естественными монополиями доминирующим положением на рынке.

Решение об окончании переходного периода принимает КМУ. Основанием для этого должно быть:

1. Успешная реализация GRP в течение 2-3 лет.

2. Приватизация Укргаздобычи или, как минимум, ее отделение от "Нафтогаза".

После завершения подготовительного периода и создания нормальной конкурентной среды, можно ослабить ограничения по 100-процентной продаже газа на торговых площадках и перейти на так называемую "европейскую модель рынка", но при более жестком, чем до войны, контроле регулятором за соблюдением правил рынка (минимизация спекулятивной составляющей спотовой торговли).

Коммерческая балансировка газа

Внедренная система коммерческой балансировки, по моему убеждению, на практике означает, что она не может быть нейтральной одновременно для всех участников этой процедуры: заказчиков услуг транспортировки, операторов ГРС, оператора ГТС. Это подтверждается и постоянными конфликтами заказчиков транспортных услуг и оператора ГТС.

Стоит отметить, что применяемая модель коммерческой балансировки (когда физическая и коммерческая балансировка выполняются оператором ГТС) не была предложена при подготовке проекта закона "О рынке природного газа". Регулятор предлагал создать для коммерческой балансировки, по примеру Чехии, а теперь и электроэнергорынка Украины отдельного оператора. Однако это предложение по настоянию "Нафтогаза" было отвергнуто.

Но постоянные споры вокруг коммерческой балансировки подтвердили, что это было правильное предложение. Пока было бы целесообразным создать отдельного оператора рынка, который, кстати, смог бы сочетать в перспективе функции коммерческой балансировки как в газе, так и в электроэнергетике. Именно такой оператор должен заниматься суточным прогнозированием потребления природного газа домохозяйствами, бюджетными и небольшими промышленными предприятиями, у которых нет систем ежесуточной передачи данных. Это не нивелирует роль биржевых площадок. Купля-продажа нужных объемов газа для балансировки производится именно там.

Учет газа. Наконец, нужно обеспечить все домохозяйства системами учета (счетчиками газа). Это может затянуться на 2-3 года. Практика свидетельствует, что оператор ГРС может устанавливать в год не больше 30-40 тысяч счетчиков. И то, если бросит на это все усилия.

Проблема учета в газодобыче также достаточно остра. Каждая скважина должна быть оборудована приборами фиксации объемов и других параметров добычи (я уж не говорю об автоматизированных системах управления добычей).

Наша газотранспортная система. Не секрет, что мощности, на которые рассчитана ГТС, нам не нужны. Возникает вопрос – что с этим "добром" делать? И этот вопрос не только и не столько оператора ГТС. Должна быть государственная программа по модернизации, реконструкции, а для некоторых участков газопроводов и компрессорных станций утилизации составляющих нашей системы. Причем главной функцией ГТС становится транспортировка газа потребителям Украины. Также следует проанализировать возможности ГТС для реализации других проектов, не связанных с транспортировкой газа. Все эти вопросы, в первую очередь, для КМУ и Минэнерго, а уже потом для оператора ГТС.

Аналогичная проблема стоит и перед операторами ГРС, эксплуатирующими сейчас 289 тысяч километров распределительных газопроводов. По предварительным экономическим расчетам целесообразно оставить не больше 85-95 тысяч километров. То есть, требуют пересмотра схемы газоснабжения городов, других населенных пунктов с качественно новым подходом, с акцентом на децентрализацию, с учетом использования биометана и, в перспективе, водорода.

Экология. Исследования доказывают, что выбросы метана в 25 раз опаснее выбросов СО2. В соответствии с современными требованиями ООН в Украине необходимо разработать и постепенно внедрить целевую комплексную программу уменьшения выбросов метана, которая должна охватывать всю цепь использования природного газа: добычу, переработку, транспорт и распределение, а также сжигание природного газа на газовых приборах (котлы, плиты и др.).

Снова ценовая и тарифная политика. Уже ясно, что в следующие два-три года в Европе не исчезнут проблемы с обеспечением достаточного предложения природного газа. В полной мере это будет касаться и Украины. В то же время, держать цену газа для отдельных, но достаточно больших групп потребителей (население, теплокоммунэнерго) на дотационном уровне государство долго не сможет. Было бы целесообразно использовать тот положительный опыт 2007-2016 годов, когда годовая цена газа зависела от объемов потребления. По крайней мере такой подход имеет смысл в подготовительном периоде, о котором я писал выше.

И наконец – восточноевропейский газовый хаб. Сначала определимся, что я понимаю под этим словосочетанием, потому что многие авторы используют его, но не факт, что мы все понимаем одно и тоже. Итак, в моем понимании газовый хаб – это территориально определенная зона на местности, где проводятся операции физического хранения, транспортировки, распределения и оптовой торговли природным газом, в том числе на биржевых площадках. Неотъемлемыми частями такого хаба являются техническая инфраструктура хранения, газопроводы, обеспечивающие связь хаба с другими торговыми зонами (хабами) и оператора хаба.

Отталкиваясь от этого определения можно утверждать, что, по сути, восточноевропейский газовый хаб это западноукраинские газовые хранилища, интерконнекторы, соединяющие Словакию, Румынию, Украину, Венгрию и Польшу, а также система бирж этих стран с возможностью участникам рынка проводить операции на любой. из них. Оператор рынка балансирует эту систему. Понимаем, что это в полном объеме маловероятно, хотя кое-что в этом направлении уже делается. К примеру усилия, в том числе и Секретариата энергетического сообщества по координации работы восточноевропейских бирж. Но верю, что именно так и будет создан восточноевропейский газовый хаб.